Рембрандт Харменс ван Рейн - [14]
Весь ее облик показывает, что она нетерпеливо и взволнованно ждет нового прихода Зевса. Именно поэтому художник убрал со столика, стоящего рядом с кроватью, драгоценности, отчетливо видные на рентгеновском снимке. Все драгоценности — на ней. Браслеты на руках в более поздней картине художник дополнительно украсил небольшими розовыми бантиками.
В связи с изменением первоначального замысла картины Рембрандт по-иному нарисовал и положение правой вытянутой руки Данаи. Если в первом варианте рука была повернута ладонью вниз, Даная как бы прощалась с уходящим Зевсом, представленным на картине в виде угасающих крупинок золотого дождя, то во втором варианте рука повернута ладонью вверх. Прощальный жест превратился в приветственный. Даная, чувствуется на картине, не впервые порывисто поднимается навстречу свету и убеждается, что это не означает появления Зевса. Поэтому ее вера в его новый визит поколеблена. Сейчас она лишь несколько приподнялась, опираясь на левую руку, с тем, чтобы через несколько мгновений безнадежно опуститься опять. Плачущий амур усиливает впечатление неотвратимого крушения надежд.
Содержание произведения соответствовало настроению самого Рембрандта, живущего воспоминаниями о недавнем счастливом прошлом. Работу над картиной, как отмечалось выше, он начал в период безмятежного семейного счастья, в зените славы. Но уже тогда Рембрандт задумывается о непрочности земных радостей.
Прощание Давида с Ионафаном. 1642 г.
Три дерева. Офорт. 1643 г.
Святое семейство. 1645 г.
В последующие годы многое изменилось в жизни Рембрандта. Первой и самой ощутимой потерей стала смерть любимой жены. Под впечатлением своего несчастья Рембрандт создает эту картину, проникнутую трагическим осознанием кратковременности светлого и радостного в жизни.
Картина «Даная» в чем-то перекликается с уже упомянутой нами «Андромедой». Там — прикованная к скале женщина, потерявшая надежду на свое освобождение. Здесь — раскрываемая по-иному та же идея безнадежности ожидания счастья и свободы. Художник стремится к предельной выразительности в раскрытии своего замысла. Автор не считается с тем, что мифу о Данае несколько тысяч лет. Он изображает свою героиню в роскошном алькове, убранном в духе бюргерских голландских домов
XVII века. С большим мастерством выписаны массивный бархатный полог, богатые украшения кровати, нарядно вышитые подушки. Лучи золотистого света, врываясь в глубину алькова, мягкими волнами заливают прекрасное обнаженное тело Данаи. Но внутренние стороны тяжелой драпировки зеленовато-коричневых тонов создают впечатление удушливой тесноты. Служанка в костюме простой голландской женщины как бы слилась с тоном откинутой ею драпировки. Небольшое пространство, сквозь которое врывается свет, она наполовину закрывает своей фигурой, усиливая впечатление мрачной замкнутости алькова.
Годы, прошедшие после создания первого варианта картины «Даная», для самого Рембрандта были годами суровых испытаний. Уже вскоре после его женитьбы выясняется, что Саския тяжело больна. Один за другим умирают трое рожденных ею детей. Через десять месяцев после рождения четвертого ребенка — Титуса умирает сама Саския (1642 г.). В эти же годы Рембрандт лишается матери и сестры.
Он страстно мечтает о счастье, но оно уходит от него. За год до смерти Саскии он создает ее портрет. Она вопрошающе смотрит на зрителя и предлагает красную гвоздику — цветок любви, но это, по существу, воспоминание о прежней Саскии («Портрет Саскии с гвоздикой», 1641 г., Дрезден, Государственная картинная галерея). Через год после смерти он уже полностью по памяти воссоздает ее облик. Саския изображена с легкой улыбкой, с полузакрытыми глазами, в пышном головном уборе («Последний портрет Саскии», 1643 г., Берлин—Далем, Государственные музеи).
Расставание Рембрандта с Саскией, а вместе с тем и с прошедшим счастливым десятилетием в иносказательной форме выражено в картине «Прощание Давида с Ионафаном» (1642 г., Ленинград, Государственный Эрмитаж). В основу картины положен все тот же библейский сюжет о взаимоотношениях Давида и Саула. Царь Саул испытывал все большую ненависть к Давиду по мере роста популярности юноши в народе. Давид вынужден был бежать из дворца, скрываться от немилости Саула. Но сын царя Ионафан горячо полюбил Давида и тяжело переживает расставание.
На картине изображено прощание друзей. Вдали виднеется город с мрачным царским дворцом, который покидает Давид. Он склонил голову на грудь Ионафана, друзья нежно обнимаются. Пышные золотистые волосы Давида, перевязанные на голове ниткой жемчуга, рассыпавшиеся по плечам и спине, напоминают волосы Саскии. В фигуре Давида — почти женская мягкость. Величественна поза Ионафана. Его лицу приданы черты самого Рембрандта.
Чистоту отношений друзей, их привязанность друг к другу убедительно подчеркивает цветовая гамма картины. Одежда Давида и Ионафана сверкает золотом, тонко переплетается множеством оттенков, как бы объединяя в одно целое обе эти фигуры. Они отчетливо выделяются на фоне пейзажа, изображенного в желтовато-серых и коричневых тонах.
