Реликт. Пояс Скорби - [44]

Да, это был вариант труса. Да, таким образом, я должен был отказаться от мыслей о мести садисту ученому, что автоматически означало, отказ от данного самому себе слова. Да, это лишило бы меня чести, как бы громко это не звучало! И да – это был бы самый простой выход. Убежать, скрыться, засунуть голову в песок, плюнуть на все, включая себя самого.

Но это был еще и донельзя глупый план. Потому что, зная подленькую суть доктора Кайдануса Виллара, в покое он меня не оставил бы. Куда проще снарядить одного единственного дрона – искателя, который, при обнаружении беглеца, устроит что-нибудь этакое, гарантированно вызвавшее пристальное внимание имперцев. Простого включения мощных сканеров будет вполне достаточно. А если еще и начать обстреливать мое новое убежище какими-нибудь лазерами, та и подавно.

Дальше все просто. Фрегат акбаррцев уничтожает дрона – камикадзе, вытаскивает меня из теплой норки, и здравствуй рабский ошейник. Или что они сейчас там стали применять? Какое-то вещество, кажется...

Другой вопрос, если бы я смог заминировать обитаемый модуль перед отлетом. Так шандарахнуть, чтоб не то, чтоб от Колобка, от филейной части «Мегатрона» только пыль осталась! Причем, чтоб я в это благостное время был уже где-нибудь сотнях этак в трехстах километров от места фейерверка. Жаль только, как именно это осуществить, я не имел ни малейшего понятия. И даже какие именно базы нужно изучить, чтоб нечто подобное провернуть, не предполагал.

А еще, я хотел своими собственными глазами видеть, как сдохнет величайший ум человеческой Ойкумены. Сам. Своими глазами! А не крохотную вспышку на расстоянии как от Земли до Луны. И ради этого стоило потрудиться.

Мысли раздумьями, а руки делали положенное. Внутренняя створка была герметично заперта, внешняя распахнута. «Буся» стоял неудобно – дюзами наружу. Пришлось выползать на маневровых, но теперь меня это нисколечко не пугало. Да хоть боком! Пока искал, как поудобнее прилепиться к тому хакданцу, пришлось всяко попробовать.

Полный оборот вокруг местного светила, по многолетним наблюдениям Виллара, осколки великих флотов совершают приблизительно за пять с половиной лет, но мне от этого, честно говоря, ни холодно, ни жарко. Средняя скорость движения объектов пояса Скорби составляет порядка двадцати метров в секунду. И это гораздо важнее. Это значит, что, если я отправлюсь в путь против вращения, то могу здорово сэкономить топливо.

Первый намеченный осмотру объект – странная сцепка имперского линкора типа «Воскресение» с каким-то неопознанным умматарцем – в двух тысячах верст. Сто секунд, если просто стоять на месте. Немногим больше полутора минут. Только это миф, что будто бы выпрыгнув с летящего космического корабля, останешься стоять, а его унесет в неведомые дали. Чтоб избавиться от гравитационных взаимодействий, нужно приложить силу. В моем случае – двигатели. И тут возникает новое забавное обстоятельство: дашь тягу больше чем нужно, и через несколько минут, твоя цель бодро прошелестит мимо. Меньше – осколок «Мегатрона» так и будет держать тебя «за хвост», здорово увеличив время в пути. Не простая, скажу я вам задачка, на таких, по космическим меркам, малюсеньких расстояниях.

Благо в рубке «Буси» имеется бортовой навигационный вычислитель, связанный с автопилотом. Это потом, возле цели, можно будет джойстиками вертеть, выбирая место стыковки. А пока, задал параметры, и жди. И надейся, что скучающий на вахте имперец не разглядит крошечную вспышку из дюз твоей пустотной платформы типа «челнок внутрисистемный».

Захожу со стороны... гм... брюха линейного корабля. Вообще, большинство Акбаррских судов по внешнему виду – это что-то вроде когтя. Фрегаты и всевозможные эсминцы – так и просто запятые. Крейсера и уж тем более линкоры имеют еще и продолжение – вроде пальца.

Так вот. Вся условно верхняя, часть их кораблей – одна сплошная броня. Почти метр сложнейшей конструкции из керамополимерных сот, заполненных быстро твердеющей в вакууме пеной. И еще пара метров – по тупому. Монолитная сегментная броня, способная распределять кинетические удары по огромной площади. Размывать, сглаживать. Минимизировать повреждения. А ведь поверх еще и силовой щит должен быть...

Короче, эту махину так просто не расковырять. Диафрагмы летных палуб, антенны, башни орудий и сопла маневровых. Самое ценное и уязвимое у них на «брюхе», а чуть что – под удар подставляется толстенная бронированная «спина».

Умматарский эсминец типа «Трэшер», кстати, тоже каким-то волшебным образом «снизу» зашел. Но толи и не пытался тормозить – умышленно на таран пер, толи не сумел, только вошел этот «Трэшер» в «Воскресение» чуть ли не на треть. Сто двадцати метровый эсминец и километровый линкор. Представили? Какими бы героическими личностями ни были умматарцы, акбаррец погиб вовсе не от отчаянного тарана! Кто-то, вернее – что-то гораздо более мощное превратило в веник из стальных прутов всю хвостовую часть гиганта. На «брюхе» не сохранилось ни единой хотя бы частично целой надстройки, антенной решетки, башни орудий или кокона маневровых двигателей. Что-то, вернее – кто-то очень злой продолжал обстрел даже уже когда из разломов полыхнули факела сгорающего кислорода и погасли огни иллюминаторов. И не унялся, пока не уничтожил в этом куске высококачественных сплавов, полимеров и керамики все живое.