Религии современности. История и вера - [74]

В этом смысле самым характерным остается пример монаха Малункьяпутты (Мадждхима), опечаленного тем, что Будда одновременно проповедует, «что мир вечен, и что мир не вечен, что мир конечен, и мир бесконечен, что душа и тело едины и что они не едины, что архат живет после смерти и что архат не живет после смерти, что он существует и не существует…». Явившись к Будде, дабы тот наставил его, монах получил следующий ответ: «Это как если бы человек, раненный отравленной стрелой, пока его друзья и родные спешат доставить к нему врача, говорил бы «Я не позволю извлекать из моего тела стрелу, прежде чем не узнаю, кто меня ранил: воин, брахман, вайшья или шудра… как его имя, и к какому роду он принадлежит… высокого ли он роста, или среднего, или низкого… Черные ли у него волосы, или просто темные или же светлые… и т. д.»

Равным образом когда странствующий монах Ваччха представил все утверждения, только что нами упомянутые, и их опровержения, дабы попытаться составить себе представление об учении Будды, Будда разом отверг и утверждения, и отрицания, провозгласив себя «свободным от любых теорий». Заметив растерянность Ваччхи, рассуждавшего согласно законам простейшей логики (если А ложно, значит, истинно не — А), Будда спросил его, сможет ли он ответить на вопрос: «Куда отправился потухший огонь — на восток, на запад, на юг, на север?» Собеседник признался в своем невежестве, что позволило Будде сравнить архата с угасшим огнем. Каждое утверждение, касающееся его существования, можно было бы оспорить.

На том же основании, подводящем его к отрицанию любой теории, Будда выступает против учения брахманов о «Я» (атмане) как о неизменном начале человеческого существа, однако при этом он и не утверждает противоположного — что именно смерть влечет за собой полное уничтожение архата, по той простой причине, что то, что называется словом «архат», является, как и всякая иная вещь, простой лингвистической условностью, и мы не смогли бы придать ему никакого реального существования. Вот почему во вселенной нет ничего, кроме страдания угасания:

Есть одно лишь Страдание,

нет того, кто страдает.

Нет того, кто существует,

есть одно лишь Существование.

Есть Нирвана, но нет

того или той, кто взыскует её.

Есть Путь, но нет того или той,

кто идет по нему

(Висуддхимагга, 16)

Отказавшись от тупикового пути спекулятивных рассуждений, Будда проповедует прежде всего спасение.

Сформулировав закон «колеса перерождений», Будда выводит все космические процессы из незнания или омраченности (авидья), а всё, что ведет к спасению, из прекращения незнания: незнание (авидья) изначально порождает содеянное (санскара); содеянное порождает сознание (виджняна), сознание порождает элементы материальной и духовной жизни (намарупа), которые порождают шесть основ для сознания (шадаятана), а они порождают соприкосновение (спарша), соприкосновение порождает чувства (ведана); чувства порождают вожделение (тришна), вожделение порождает привязанность (упадана); привязанность порождает бытие (бхава), бытие порождает рождение (джати); рождение порождает старость и смерть. Таким образом, лекарство от старости и смерти — это преодоление «омраченности», что приравнивается к принятию Будды, его закона (дхармы) и его общины (сангхи).

После второго Собора, состоявшегося в Вайшали, сангха раскалывается, и в результате образуется ряд буддийских школ, которые мы последовательно рассмотрим.

Император Ашока (274/268 — 236/234), внук Чандрагупты (ок. 320–296), основателя династии Маурья, обратившись в буддизм, послал свои миссии в Бактрию, Согдиану и Шри Ланку (Цейлон). Успех миссии на Шри Ланке был потрясающим: сингалезцы остаются буддистами до наших дней.

Из Бенгалии и Шри Ланки буддизм завоевывает страны Индокитая и острова Индонезии (1 век н. э.). Через Кашмир и восточный Иран буддизм попадает в Центральную Азию и в Китай (1 в. н. э.), из Китая в Корею (372 г.н. э.), из Кореи в Японию (552 или 538 гг. н. э.), в 8 веке н. э. буддизм проникает в Тибет.

С 100 по 250 гг. н. э. развивается новая форма буддизма, стремящаяся, по сравнению с учениями прошлого, обосновать способ высшего освобождения. Новое направление именует себя махаяна («Большая Колесница»), чтобы отмежеваться от прежнего буддизма, получившего название хинаяна («Малая Колесница»), Первоначально уничижительный термин сохранился в хронологии и таксономии буддизма, утратив свое отрицательное значение. Процесс формирования махаяны подробно неизвестен, но его срединный этап (около 100 г. н. э.) оставил нам достаточно письменных свидетельств. Около 7 в. н. э. махаяна утрачивает свою жизнеспособность. Ему на смену приходит тантрический буддизм, разновидностью которого является ваджраяна, или «Алмазная Колесница». Тантризм довольно рано распространился в Китае (716 г. н. э.).

Махаяна и ваджраяна преподавались в индийских университетских центрах, среди которых наиболее значительными являлись Наланда и Викрамасила. Когда — соответственно в 1197 и 1203 гг. — эти университеты были разрушены тюркскими завоевателями, буддизм в Индии фактически прекратил свое существование. В сущности, невозможно объяснить, почему именно буддизм не устоял перед натиском ислама, в то время как и индуизм, и джайнизм сохранились. Возможно, причина в том, что пока буддизм испытывал влияние индуизма, индуизм также вбирал в себя множество буддийских идей и обрядов.