Реквием по Высоцкому - [25]
Сколько я прособираюсь, не знаю. Сколько будут собираться те, от кого это зависит, — тем более мне неизвестно. Как будет называться — как вы понимаете, пока даже разговора об этом нет серьезного… Вы знаете, чем становиться просителем и обивать пороги редакций, выслушивать пожелания, как переделать строчки, лучше сидеть и писать».
Чувствуете давнюю обиду? И это ведь он говорил не в начале пути, а в 1980 году, в зените славы.
Благодаря Марине Влади Высоцкий попал в Америку, встретился с Иосифом Бродским. Бродский подарил ему книгу своих стихов с надписью: «Большому русскому поэту Владимиру Высоцкому». По словам очень близких людей, Высоцкий ее из рук не выпускал, всем показывал, говорил: «Ну посмотри же еще раз, Иосиф назвал меня большим поэтом». А дома держал книгу Бродского рядом с томами Пушкина.
Марина Влади помогла Высоцкому получить признание со стороны, почувствовать значимость и значительность его личности. А это для художника — основа основ.
И теперь — змея подколодная?
Самое удивительное, что автор скульптурной композиции Михаил Шемякин признает:
«Если честно, Влади многое сделала для Высоцкого в последние годы его жизни».
Так почему же змея? Шемякин говорит откровенно: «У нас с ней всегда были сложные отношения. В своей книге «Владимир, или Прерванный полет» она допустила много лживых измышлений. Даже моя первая супруга обиделась, позвонила ей и спросила:
«Когда это ты Мишу пьяным на руках таскала? Такого же не было…» Вообще, книга ужасная… Однако со своей стороны я с ней рассчитался, хотя от такого шага меня отговаривали друзья. Вылепил ее великолепное изваяние с нашумевшей книжкой в руке. Но из книжки выползает маленькая гадюка…»
«Рассчитался». Значит, свел с Мариной Влади личные счеты. Посредством памятника Высоцкому. И теперь памятник будет рассказывать потомкам о роли и значении Марины Влади в жизни и судьбе Владимира Высоцкого.
Интересная статья, умная, не простая, мнение автора не акцентируется на поступке Мих. Шемякина. Мы, читатели, должны сами решить, что это? Мелкая месть, унижающая заметную личность? Или есть в этом барельефе доля правды? Мое первое впечатление от книги М. Влади «Владимир…» в первом издании было резко отрицательное при моей любви к ВВ и понимании его как личности двойственной: и сильной, и слабой. Но когда начались всяческие разоблачения со стороны писателей-биографов и передач на TV, какая-то дикая послесмертная вакханалия, то книга мне представилась вполне человечной и даже вызывающей жалость к непростой жизни известной и вполне благополучной русской француженки с нашим великим соотечественником Владимиром Высоцким, в быту обычным человеком, мужчиной и супругом со всеми достоинствами и недостатками. А насчет змеи подколодной — это слишком сильно и несправедливо, по моему мнению, сказано, ибо змея подколодная, по Ожегову, опасный, коварный человек. Разве можно сказать такое о Марине Владимировне, сестре милосердия при больном пагубным недугом человеке? На своем опыте прошла некоторый путь жизни с пьяницей. Никому не пожелаю. Моя благодарность автору Сергею Баймухаметову за его благородную отстраненность от осуждения того и другого героя своей статьи. Рассудят годы поступок друга Высоцкого. Многих уже рассудили. Любви и добра! Новых статей! Светлана.
Светлана Ермолаева,
поэт, прозаик, автор 27 книг.
Отзыв о моем самом первом сборничке «Мой Высоцкий»
Марком Цыбульским, писателем, который скрупулезно занимается биографией Высоцкого более 30 лет, в настоящее время проживающим в Америке, в Нью-Йорке, в российском издательстве был издан фолиант (813 страниц) обо всех выступлениях Владимира Высоцкого (в СССР и за рубежом). Книга с соответствующим содержанию названием «ПЛАНЕТА ВЫСОЦКИЙ» вышла в 2008 году (к 70-летию со дня рождения ВВ).
Что примечательно, в его книге нашлось место для упоминания скромного сборничка «Мой Высоцкий». В 1990 году профессиональная поэтесса Светлана Ермолаева, под псевдонимом Мощева, выпустила в Алма-Ате (Казахстан) сборник «Мой Высоцкий», куда вошло более сорока стихотворений, посвященных любимому поэту.
Хотя за годы, прошедшие со дня смерти Высоцкого, опубликованы многие тысячи стихов его памяти, сборник Светланы Ермолаевой уникален.
Во-первых, это были первые стихи памяти ВВ, увидевшие свет, а, во-вторых, это единственный случай, когда один автор создал столько произведений, посвященных ВВ.
Такая оценка незнакомого мне тогда автора была для меня большим счастьем. Мой сборничек заметили. И где? В США. Тогда как в СССР, кроме почитателей творчества ВВ, его появление прошло незамеченным. Ни одного официального отклика! Даже простого «спасибо» от близких людей Владимира, хотя автор передавала безвозмездно музею огромное множество материалов, не считая пачек книжечки, которую оставляла просто так… благотворительно. Благотворительно.
Героиня романа Ксения Кабирова родилась в 50-ти градусный мороз в конце первого послевоенного года в г. Якутске. С раннего детства она предпочитала мальчишечьи игры, была непослушной, вредной, например, дети пекли пирожки в песочнице, она их пинала ногой, сыпала песок в глаза за обиду. В ее душе как будто застыла льдинка. Через много лет она написала: «Заморозило морозами сердце детское мое…» И в юности не стало лучше: ее исключили из комсомола за аморальное поведение, не допустили до экзаменов в школе… Замужество не смирило ее характер: нашла коса на камень.
Жизнь советской молодой женщины Ксении Кабировой продолжается. Претерпев множество операций после падения с четвертого этажа своей квартиры героиня романа возвращается в Совет Министров Казахской ССР. Из приемной ее попросили, она опорочила звание сотрудницы ап-парата своим из ряда вон поступком. Она все-таки сделала операцию, но почти сразу была вынуждена уволиться. Кончилась Райская жизнь, началась Адская, какой жили тысячи людей, не имея преимуществ в виде буфетов, пайков, путевок, квартир и других благ Райской жизни.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.
Первая часть этой книги была опубликована в сборнике «Красное и белое». На литературном конкурсе «Арсис-2015» имени В. А. Рождественского, который прошёл в Тихвине в октябре 2015 года, очерк «Город, которого нет» признан лучшим в номинации «Публицистика». В книге публикуются также небольшой очерк о современном Тихвине: «Город, который есть» и подборка стихов «Город моей судьбы». Книга иллюстрирована фотографиями дореволюционного и современного периодов из личного архива автора.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.