Реквием линкору «Тирпиц» - [116]
— Немедленно наверх, на свежий воздух, — произнес машинист с «Арнгаста».
Выбравшись наверх, они никак не могли отдышаться. Однако после недолгого перерыва вновь спустились в бункер.
Но вот в стене вырезан четырехугольник. В образовавшееся отверстие они увидели лица с вытаращенными глазами. В отсеке оказалось восемнадцать человек, среди которых был и обер-фенрих[71] Фельзинг.
— Когда вы прекратили работу, мы подумали, что вы нас бросили, — сказал Фельзинг.
— Да мы сами едва не задохнулись, — объяснил ему Бернштайн. — А теперь поскорее вылезайте в это отверстие.[72]
Вечером того же дня Бернштайн со своими людьми сидел в одной из классных комнат в школе в Тромсё. Спасенные были размещены в двух школах города. Некоторые молчали, другие рассказывали друг другу, как были спасены. Третьи еще не могли отделаться от пережитого страха.
Один из любителей сболтнуть рассказывал чуть ли не в десятый раз:
«Я находился в носовой части корабля, когда он вдруг стал крениться. Что за свинство, черт побери! Как раз передо мною находилось смотровое окошечко. Оказалось, что я был уже под водой. Но я еще видел дневной свет. Следовательно, до поверхности воды было недалеко.
Не торопясь, спокойненько закурил. После этого открыл „бычий глаз“. Навстречу мне хлынул поток воды, но я все же выбрался в него и быстро оказался наверху…»
По рукам пошел лист бумаги, на котором каждый записывал свои имя и фамилию, воинское звание и домашний адрес.
Кто-то рассказывал, что видел английский самолет, облетевший корабль через полчаса после авианалета. Он шел совсем низко, видимо, делая аэрофотосъемку.
Люди спрашивали друг друга о товарищах и друзьях.
— Хельмут? Думаю, что он спасся. Я видел его плывущим рядом и даже слышал, как он ругался.
— Как ты сказал? Бреннэккер? Нет, такого я не знаю…
— Да, это так. Наша посудина была слишком огромной. Поэтому знали хорошо только парней своей боевой части…
— Видел ли кто-нибудь Пилли Пионтека? — спросил матрос Герлах, лежавший на раскладушке. — Он был вместе со мною в артиллерийском пункте управления огнем.
— Что? В пункте управления огнем? Это под броневой палубой-то? И ты остался в живых? Посмотрите-ка на это привидение!
Больница в Тромсё оказалась переполненной ранеными. В морге плотно друг около друга лежали погибшие. Санитары доставали их документы, с которых списывали имена и адреса. Те, у кого документов не было, опознавались по идентификационной карточке.
На чердаке этой же больницы у радиопередатчика сидел Эги Линдберг. Он только что передал радиограмму, скорее всего, последнюю:
«„Тирпиц“ потоплен. Число убитых и раненых велико».
Он счастлив, и не только он один. Большая часть жителей Тромсё ликовала. Группками мужчины, женщины и дети поднимались на окружающие холмы, чтобы получше разглядеть уничтоженный линейный корабль, лежавший вверх килем в Зунде. Как акулы вокруг загарпуненного кита, вокруг его остова сновали лодки.
Многие женщины смотрели на представшее перед ними зрелище с тягостным чувством, думая о сотнях молодых парней, принявших смерть. Это были враги, но каждый в отдельности был человеком.
На улицах города собирались студенты. Они нарядились в красные фуражки и куртки, как на праздник. Как им хотелось пройти по улицам колонной и с песнями! Немецкая полиция даже арестовала некоторых из них.
С берега на остов корабля смотрели рыбаки и крестьяне. На нем продолжали работу спасательные команды. Жители пожимали плечами, глядя друг на друга с улыбкой. Один из них, крестьянин Ханс Эриксен, высказал вслух то, о чем другие думали:
— Когда они отсюда уйдут, все снова будет принадлежать нам…
Эриксен вместе с Харальдом Кьелстропом впоследствии первыми проникли внутрь остова «Тирпица», где наткнулись на десятки трупов, и начали производить «демонтаж» оборудования на собственный страх и риск. После окончания войны норвежские патриоты образовали товарищество, которое, заплатив правительству 100 000 крон, стало владельцем останков корабля. Товарищество начало разбирать на части машины и турбины и резать автогеном орудия, снарядные подъемники, палубы и переходы. Громадное количество металла было доставлено в Кристиансунн, и значительная его часть продана в Германию. Одни только электрические кабели были целым состоянием!
Работы эти были, однако, небезопасными. Металлические детали были обильно смазаны маслом, которое часто воспламенялось от автогена. Кроме того, надо было разряжать снаряды.
Для этой цели норвежцы пригласили бывшего флотского лейтенанта Роланда Хаше, в свое время служившего на «Тирпице».
В одном из машинных отсеков норвежцы обнаружили картину, написанную каким-то матросом на стене. На ней был изображен «Тирпиц». Рядом с ним виднелась всплывшая подводная лодка, а под военно-морским флагом написано: «Против Англии!»
Норвежцы вырезали кусок стены вместе с картиной и подарили ее Тайту и его подчиненным. Английский эсминец, побывавший в Тромсё, взял этот «сувенир», весивший 300 килограммов, на борт.
Ныне от «Тирпица» ничего не осталось. Леннарт Нильсон написал в своей статье в журнале «Иллюстрейтед» в июле 1949 года:
«Немцы отказывали себе в масле, чтобы построить „Тирпиц“. Норвежцы же хорошо знали, с какой стороны их хлеб был намазан маслом».
В книге Леона Пиллара описаны основные операции, в которых участвовали подводные лодки во время Второй мировой войны. Автор представляет обширную панораму сражений в Мировом океане и, выходя далеко за рамки сухой фактологии, позволяет пережить драматические события тех дней.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.