Реки золота - [81]

Мор по-прежнему не сводил глаз с книжного шкафа.

— Хочешь продать их по и-бэй? — пошутил Сантьяго.

— В детстве я был готов пойти на убийство ради таких книг, — монотонно ответил Мор. Не отрывая глаз от шкафа, он небрежно полез в левый рукав полевой куртки и достал большой, слегка изогнутый нож, блестевший как дамасская сталь. Стек. Сантьяго читал о таких ножах. Кажется, ими пользовались для того, чтобы вырезать ворвань у кита.

Сантьяго растерялся — может потому, что Мор так небрежно упомянул об убийстве, или из-за уверенного обращения с этим жутким ножом, или потому, что он все время держал этот нож при себе, когда они работали вместе. Как бы то ни было, Сантьяго это не нравилось. Он надеялся, что они быстро возьмут парня и спокойно отвезут в участок.

— Мор?

Тот подтащил к шкафу вращающееся кресло, встал на него (как только этот чертов Мор ухитряется так легко балансировать). Осмотрел верх шкафа с расстояния в два дюйма и поддел кончиком ножа среднюю часть короны.

— Мор, черт возьми, что ты делаешь?

Центр короны поднялся, за ним находилось выдолбленное углубление. Мор полез в него рукой и достал коробку из-под магнитных дисков. Открыл ее, заглянул внутрь, потом защелкнул и бросил Сантьяго.

Тот произнес:

— Черт возьми.

Там было полно таблеток. Одной этой коробки достаточно, чтобы упечь парня в тюрьму на очень долгий срок. Сантьяго стало любопытно, какой улов у наркоакул. Кто бы ни был боссом этого парня, дело он явно вел широко.

Мор плавно, беззвучно спустился с кресла и встал у стола рядом с Сантьяго. Возле клавиатуры лежала смятая распечатка разговора по электронной почте между парнем и женщиной — судя по имени, той, что на фотографии; начиналась она фразой: «Больше нечего сказать». По краю бумаги, сморщенной от пролитой на нее и потом высохшей бесцветной жидкости, было небрежно написано одно слово: «Вивисекция».

Мор стоял на кровати, ощупывая штукатурку потолка, когда парень вошел в дверь, за которой находился Сантьяго. Отпрянув при виде похожего на бродягу человека с большим ножом в руке, он повернулся к двери и увидел преграждавшего выход здоровенного латиноамериканца. Полицейского значка, свисавшего с шеи на цепочке, он, похоже, не заметил. Парень снова повернулся к белому человеку, видимо, пытаясь его урезонить.

— Это тебя вышвырнули из того заведения позади библиотеки, — сказал маньяк со зловещего вида ножом. Голос его звучал влажно, скрипуче.

Парень снова повернулся к латиноамериканцу.

«Кто-то здорово его отделал», — подумал Сантьяго. Одну сторону лица почти сплошь покрывали позеленевшие за несколько дней синяки, другая была обезображена свежей опухолью. Ниже, на шее, багровел ожог, лишь частично скрытый ослабшей повязкой. Сантьяго за годы службы повидал немало ожогов, и случайных, и нет.

— Это тебя я встретил в магазине «Барни», — сказал Сантьяго. Ему прямо-таки не верилось; он видел этого парня меньше месяца назад флиртующим на четвертом этаже с миловидной продавщицей-латиноамериканкой по имени Дженет Нуньес, которая громко, на двух языках, отвергла заигрывания Сантьяго на предыдущей неделе.

— Догадайся, что мы нашли. — И Сантьяго продемонстрировал коробку из-под дисков.

Голова парня, казалось, вот-вот взорвется. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но послышалось только болезненное бульканье. Мор беззвучно спустился и подошел к нему сзади. Сантьяго не заметил, как он спрятал нож, но видя, что его нет, испытал большое облегчение.

— Кто главарь? — спросил бродяга с горловым хрипом.

— В-в-вы тот человек из б-бара на Брум-стрит, — заикаясь, произнес парень.

— Кто он? — повторил Мор.

Парень повернулся и указал пальцем на Сантьяго.

— А в-в-вы сидели в т-такси, «ф-ф-форд»-«т-телка»…

Мор ткнул распрямленными пальцами правой руки в правую почку парня, заставив его сложиться, как шезлонг. Подхватил, не дав упасть, сжал левой рукой его челюсть и скулы. Уперся в спину коленом и выгнул назад. Парень издал звук, какого Сантьяго ни разу не слышал.

— Мор.

Пальцы стиснули лицо парня, вдавив щеки между челюстями.

— Кто главарь?

Звук из носа парня повысился на две октавы.

— Мор, ему больно.

Сантьяго сделал шаг вперед.

— Нет, от этого ему не больно. Вот от этого больно.

Мор сунул большой палец под челюсть парня, под язык, и нажал вверх, к мягкому нёбу. Тот завопил через нос, по лицу его заструились слезы.

— Мор, перестань.

Сантьяго был на полпути к ним и увидел, как Мор свободной рукой вынул что-то из кармана. Сантьяго выхватил пистолет, но не знал, в кого целиться.

— Достань виски, — проскрипел Мор, — устроим простенькое барбекю.

С этими словами он раскрыл старую зажигалку (Сантьяго разглядел на ней орла, глобус и якорь), щелкнул ею, и в двух дюймах от выкаченных глаз парня вспыхнуло громадное голубоватое пламя.

Послышалось негромкое урчание, шелест словно бы разрываемого картона, брюки парня и ковер под его ногами стали темными, мокрыми. Запах заставил Сантьяго замереть на месте. И он впервые заметил на лице Мора выражение эмоции: сильное отвращение. Мор выпустил парня, отступил назад, и тот повалился в лужу своего поноса, плача и что-то бессвязно мямля.