Река жизни русло не меняет. Книга 2. Бог - [31]

Сначала это горе с Иваном, который вот стоит перед ним. Катя тогда себе места не находила, когда узнала о смерти Маши и её сына, а также об исчезновении самого Ивана. Потом она себя как-то странно повела, ничего ему не рассказывала. А потом сообщили, что её Травин взял в заложники. Это было такой нелепостью, что поначалу Поликарп не мог ничего сказать. И как только открыл рот, чтоб возразить, но встретившись с выразительными глазами жены, всё понял и стал возмущаться жестокостью бывшего юриста их фирмы. Всё это происходило в кабинете полковника Рябова, в его присутствии. Жена умела скрывать свои чувства, но Поликарп видел, как сильно она переживала. На его расспросы и предложение помощи отвечала невпопад. Так прошёл месяц, и вдруг Катя исчезла. Поликарп и сейчас не догадывался, что с ней произошло, но справедливости ради надо сказать, что тогда Екатерина Андреевна смогла отвести беду от мужа и дочери. Твёрдой волей и силой характера, она смогла защитить свою семью.

Фирма Роговой «Степ» на рынке Москвы могла потянуть на данный момент до 500 тысяч долларов, так как охранную сигнализацию желают поставить практически все. А вскоре Сыч показал ему документы, из которых следовало, что фирму Катя переписала на зама, и под документом действительно стояла её подпись. Конечно, потеря фирмы жены была ударом, но несравнимо меньшим, чем потеря самой жены. Что жена может быть ещё жива, Поликарп уже не надеялся. Следующим ударом судьбы, был отказ Поликарпу в финансировании его научной деятельности.

Когда он это сказал Травину, Стас заметил:

— Это сделали, наверняка, с подачи или полковника Рябова, или генерала Заруцкого, — а затем Руков пояснил, почему он так считает: — Чем ниже человек опускается, тем тише становится его голос, а в верхах такой голос становится вообще не слышен.

Это был действительно сильнейший удар судьбы. Несколько лет напряжённой работы, и всё пошло коту под хвост. Во-первых, было непонятно — почему перед завершением такой сильной научной работы, отказывают в её финансировании. Ведь осталось не более 10% от объёма работы, потом всё систематизировать, обобщить, вот и докторская диссертация готова, и для народного хозяйства была бы немалая польза. Но всё обрезали, не объяснив ничего.

Стас слушал рассказ Поликарпа и всё больше и больше понимал, что с Сычом Рябов рассчитался фирмой Екатерины Андреевны.

— А что вам нужно, чтоб выровнять своё положение в науке?

— Думаю, тысяч 80 долларов, а может быть и 70 хватило бы. Я попробовал бы закончить свою научную работу, хотя бы и частным порядком. В принципе, это возможно, если, конечно, начальство не будет вставлять палки в колёса.

— Мне кажется, что теперь не будет, — предположил Стас, — Рябова и его начальника арестовали, так что давить на ваше начальство они не смогут, да и зачем им это теперь.

— Это всё, конечно, хорошо, — усмехнувшись, сказал Поликарп, — но нужны деньги.

— Деньги я вам скоро достану. Ведь я многим обязан вашей жене.

— Я, конечно, слышал, что ты Иван, одолжил деньги Кате на машину, но я сомневаюсь, что ты достанешь такую сумму, да и зачем тебе это? — задал вопрос Поликарп. В логику учёного не все поступки Рукова умещались.

— Я же сказал, что многим обязан вашей жене. А зачем мне это? Просто что бы помочь вам.

— Софье надо учиться. Через пять лет очень бы хотелось, чтоб она прослушала курс в Париже. Там очень хорошая школа как раз в том направлении, которое она выбрала. А у неё талант, ты же сам видел.

— Да, этого у неё не отнять, — подтвердил Руков.

Конечно, он помнил рисунки Софьи. И хотя они были выполнены акварелью, и ещё была видна детская рука, но было в этих картинках что-то едва уловимое, но действительно талантливое. На её пейзажи и натюрморты хотелось смотреть и смотреть. Он вспомнил, как однажды Софья нарисовала его портрет, он был, конечно, похож на оригинал, но ещё и передавал характер Стаса.

Они попили чаю. За столом Поликарп посочувствовал гостю:

— Мне очень жаль Машу и Димку, Иван. Как ты сам сейчас?

— Ну, начал как-то отходить от трагедии, но тут новая беда нагрянула. Так и живу, то залечиваю раны, то снова их получаю. К тому же, Поликарп, я обратился к Богу.

— Зачем? — не понял учёный.

— Зачем? А просто так. Ведь Он мой Творец, и хочет со мной общаться.

— Откуда ты это знаешь?

— Из Его Слова, из Библии.

— Не понимаю, но уважаю, — сказал Поликарп, высказав тем самым позицию многих людей.

Стас пробыл у Роговых ещё полчаса и всё поглядывал на Софью. Было заметно, что горе заставило её повзрослеть. Характером она похожа на мать. Потеря матери её не сломила, но внутренне она как-то сжалась. Этот взрослый и жестокий мир успел наложить на её юную душу своё бремя забот, горя и страданий.

На следующий день Руков позвонил Морозову, узнать готов ли его заказ, можно ли ему уже ехать за деньгами.

— Да, Иван, всё, что ты заказывал готово, доставай деньги, но сильно не тяни со временем, — предупредил Виктор.

— Думаю, за два-три дня управлюсь.

— Такая сумма! Ты что, рисуешь их что ли? — пошутил работник прокуратуры.

— Нет, я нашёл волшебную лампу, и джин доставляет мне столько денег, сколько я ему приказываю.