Река воспоминаний - [6]

- Дождь! Настоящая гроза! У Ронни получилось.

И все через открытую дверь побежали на улицу, а китаец, повернувшись к Айрин сказал:

- Мы тоже должны на это посмотреть, - и потянул ее на улицу. Она даже не успела возмутиться и подумать о том, что она опять насквозь промокнет. А когда увидела этих людей и этот дождь, так и позабыла об этом.

Все стояли на улице, они смеялись, подставляли дождю лица и открытые рты, хватая падающие капли, подставляли сложенные вместе ладони и набирали в них воду. На их лицах было такое счастье, такая радость, что, глядя на эти лица, по которым текли струи воды, Айрин захотелось разделить эту радость вместе со всеми, хотя она и не понимала, чем она вызвана, ведь только вчера закончился дождь. А молнии все продолжали сверкать, озаряя все вокруг каким-то сказочным светом, а раскаты грома с каждым разом становились все сильней, казалось, что небо вот-вот обрушиться или разверзнется земля. Тут послышались восхищенные возгласы, а потом они переросли в гул одобрения. На сцене появилась шаровая молния. Она ни у кого не вызывала страха, все смеялись и замирали, когда она подлетала к одному из участников этого представления. Для них это была просто веселая игра, и молния казалось, поддерживала настрой, сама получая удовольствие от производимого эффекта. Айрин забыла испугаться, когда молния подлетела к ней, но она замерла, как это делали другие, и молния через мгновение переместилась к другому участнику. Когда она облетела всех, она резко метнулась к водосточной трубе и, ударившись об нее, рассыпалась кучей искр и исчезла. Дождь начал стихать, и народ постепенно возвращался в холл института. С них текла вода, и они представляли собой жалкое зрелище, с промокшими книгами и бумагами, на которых потекли чернила. Но никто не выражал по этому поводу сожаления. Все они направлялись к открытой двери, которую Айрин вчера не видела, и исчезали там. Через несколько минут холл опустел, и в нем остались только Айрин и Лао-Цзы. А через мгновение к ним присоединился Эдмунд.

Но как он разительно отличался от того старика, которого Айрин вчера преследовала. Несомненно, это был он, но выглядел он лет на 30 моложе, чем ей показалось вчера. Его большая крепкая фигура была сильна и подвижна, и теперь ее не удивляло то, что он так внезапно скрылся. Движения его были быстрые, но плавные, казалось он не идет, а скользит по полу. Одет он был в длинную черную накидку, которая укрывала его с головы до пят. Но когда он шел, полы его накидки не развевались, а оставались неподвижными. И в этот момент Айрин поняла, что уже встречалась с ним.

IV

Однажды, было это несколько лет назад, у Айрин осталась ночевать подруга. Они уже собирались ложиться спать, наболтавшись вдоволь о своем, о девичьем, как в комнате раздался телефонный звонок. Звонила соседка подруги, которая жила с бабушкой. Ее бабушке стало плохо, и соседка настаивала, чтобы Лана вернулась домой, так как могла не застать бабушку в живых. Лана засобиралась домой, но Айрин не могла пустить ее одну ночью, поэтому пошла с ней. Бабушка Ланы жила в одном из старых районов города, с огромным количеством узеньких улочек, в паутине которых мог запутаться сам черт, не проживи он там достаточно долго. Пройти туда можно было разными путями, но самый короткий из них был через длинную полу развалившуюся лестницу в гору. Лестница эта была заброшена, и практически никто ей не пользовался. К тому же в полукилометре от нее была построена новая удобная и широкая, и все предпочитали ее своей старой предшественнице. Но подругам была всегда ближе старая, и они даже дали ей название.

 Итак, они по привычке стали подниматься по этой старой лестнице. Но ночью это было гораздо сложней, они совершенно не видели куда ступать, а из-под ног то и дело сыпались камни. В общем, они каждую секунду рисковали сломать себе шею, но тут из-за туч выглянула полная луна и идти стало намного легче. Вдруг Лина остановилась и потянула Айрин за рукав куртки:

- Гляди, - сказала она шепотом.

Айрин посмотрела туда, куда показывала ей подруга и в самом начале лестницы увидела человека. Судя по фигуре, это был мужчина. Очень неприятно ночью на старой заброшенной лестнице, которой-то и днем никто не пользуется, увидеть за спиной мужчину.

- Просто пошли быстрей, - ответила Айрин, - мы прошли больше половины, а он еще в самом начале.

И девушки, ускорив шаг, продолжали свой подъем. Но когда через пару минут, Айрин повернулась посмотреть, где он, то чуть не заорала. Он так стремительно приближался к ним, что теперь их разделяло всего несколько метров. Услышав, что Айрин остановилась, Лина обернулась и увидела то же самое, что и ее подруга. Человек этот был одет в черный длинный плащ, лица его не было видно, потому что на голове его был капюшон, да и вообще они не видели ничего кроме этого черного силуэта, который не поднимался по ступенькам, а словно скользил по ним и полы его плаща оставались неподвижны. Лина схватила Айрин за руку и вполне спокойно сказала:

- Бежим, - ее спокойный голос вывел Айрин из оцепенения, и они побежали наверх, не разбирая дороги. Так страшно им не было еще никогда в жизни. Ощущение того что их преследует нечто, а Айрин была уверена, что это сама смерть, именно такой ее и рисуют, и если она догонит их, то завтра на дороге найдут двух глупых девушек, которые неосмотрительно полезли ночью в гору и переломали себе шеи. Во всяком случае, именно такие мысли проносились в голове Айрин, Лину же пугала просто сама неизвестность и кто знает, что страшней. Камни летели у них из-под ног, и казалось единственным спасением подняться наверх. Обычно путь наверх занимал минут двадцать, но в ту ночь они преодолели его меньше, чем за десять. Наконец они взбежали, все еще держась за руки. Здесь была освещенная улица, но они нырнули в единственную подворотню, потому что бежать все равно не было сил. Там они притаились, но ненадолго, потому что под окнами чьего-то мирного дома суеверные страхи немного рассеялись. Все ж таки они были современные девушки, и как всегда не обделенные любопытством. Оно взяло вверх над страхом, и они осторожно выглянули из подворотни, ожидая увидеть спину уходящего человека. Но улица была пустынна.