Река, что нас несет - [80]

— Так уж и на всю, — пошутила она, — Меня зовут Ньевес{Nieves (исп.) — снежная.}.

— Вам очень подходит это имя. Судя по говору, вы не здешняя.

— Я из Валенсии.

— Ваше здоровье, Ньевес, — произнес Сухопарый, поднимая стакан. А затем, поставив его на стол, осмелился спросить: — Как вы вышли замуж за Федерико?

— Священник поженил. Как всех.

— Я не о том… — не отставал Сухопарый, который никак не мог себе представить тщедушного Федерико рядом с этой женщиной. Но она не дала ему договорить:

— Когда я сюда попала, у меня прямо сердце сжалось. Но, как видите, дела наши идут на лад. Прежде всего я привела в порядок дом, посадила цветы… Здесь почему-то не любят цветов, не то что у меня на родине.

Сухопарый кивнул, вспоминая угрюмых женщин из его родных мест.

— А сейчас муж отправился в город, чтобы узнать, не удастся ли нам приобрести кое-какие сельскохозяйственные инструменты да нанять нескольких работников. Мы собираемся вспахать эту землю. Муж получил кое-что в наследство от дяди, который жил в моих краях… Но если бы я не присматривала за всем… Еще столько нам нужно!.. Земля, конечно, вернет Сторицей, но когда это еще будет!

— Ну и вино! — причмокнул Сухопарый, воспользовавшись паузой, — Правильно сделали, что повысили на него цену. Глядишь, и мы, пьяницы, поможем вам: с миру по нитке — голому рубаха.

— Жаль, что у меня нет денег! — порывисто воскликнул Белобрысый, — Я бы все вам отдал, сейчас же. Чтобы вы поскорее, — прибавил он, — подняли хозяйство.

— Правда? — улыбнулась она, глядя на него широко открытыми, немигающими глазами, и складка возле ее губ стала приветливей, — Спасибо вам большое!.. Понемножку все уладится. У нас уже есть три свинки. Такие красавицы!.. Муж чуть было не купил первых попавшихся, с черными пятнами. Но я выбрала трех беленьких-пребеленьких, пухленьких-препухленьких.

В голосе ее и словах звучало сладострастие, словно она говорила не о поросятах, а о женщинах.

— А щетинка у них, — восхищалась она, словно девочка своими игрушками, — светленький пушок, так и золотится на солнышке. Любо-дорого посмотреть… Совсем как у этого парня…

И она вдруг ткнула пальцем в грудь Белобрысого, из-под расстегнутой рубахи которого виднелась белая кожа с редкими завитками белокурых волос. У Белобрысого перехватило дыхание. Казалось, палец ожег его огнем. Сухопарый нахмурился. Она вздохнула и проговорила, словно пробудившись от сладкого сна.

— Но дело идет так медленно… Сколько еще воды утечет, пока мы все приведем в порядок…

— Ничего, дети помогут, — с иронией произнес Сухопарый, имевший определенное мнение насчет ее супруга.

Она глубоко вздохнула, но тут же спохватилась, боясь выдать свои чувства, и ответила:

— Да, это верно, дети — большая подмога. Но когда еще они будут…

— За чем же дело стало? — не без ехидства спросил Сухопарый.

— Им надо вырасти, — ответила она спокойно и допила вино из своего стакана. — Ну, ладно, мне пора приниматься за работу.

Сухопарый вытащил из-за пояса деньги и положил их на стол. Какое-то время он в нерешительности держал лишнюю песету, не зная, как с ней поступить, но Белобрысый замотал головой, и Сухопарый сунул ее снова за пояс.

— Спасибо, — поблагодарила женщина Сухопарого, заметив его жест. — Если вам снова захочется нить, вино у нас всегда найдется.

— А вдруг вы будете заняты, и вино станет продавать кто-нибудь другой? Тогда оно потеряет всякий вкус, — сказал Сухопарый уже в дверях.

Она избежала прямого ответа.

— К вечеру я обычно отдыхаю и смогу вас обслужить.

— Ну, тогда до свидания, — попрощался Сухопарый и вышел.

— До свидания, — повторил за ним Белобрысый и, видя, что она протянула руку, пожал ее. — До свидания, сеньора Ньевес. Меня, — поспешно добавил он, — меня зовут Грегорио.

— Я знаю, — ответила она тихо и улыбнулась.

Значит, она их слышала! У бедняги Белобрысого сердце чуть не выскочило из груди. Не смея больше оглянуться на женщину, он поспешил за Сухопарым.

После сумеречной прохлады помещения солнце припекало еще сильнее. Мир казался суровее, а крепкий ветер гнул кустарник, словно хотел еще больше раздуть костер весны. В доме человек защищен от всего этого.

— Что она тебе сказала? — поинтересовался Сухопарый.

— Да ничего.

Сухопарому не понравилась эта скрытность.

— Не больно ты разговорчив, — презрительно заметил он. — Сразу видать, что она не из местных! Эти валенсианки больно уж нежные. Горячие мужчины не для них. А ты как думаешь? — допытывался Сухопарый.

— Мне она понравилась, — невозмутимо ответил Белобрысый.

Все его мысли были обращены к пей. Как подходило ей имя! В ней было столько света, столько свежести, столько жизни, сколько бывает лишь в самые удачные годы. Недаром именины ее в августе, в самый разгар лета, когда созревает пшеница.

— На всю жизнь, — с издевкой произнес Сухопарый, но Белобрысый будто и не слышал его слов.

Сухопарый молча дошел до реки. Настроение у него, против обычного, было скверное.

Белобрысый же, хоть и был задумчив, казался довольным. Время от времени лицо парня омрачалось сомнением, но его тут же рассеивала счастливая улыбка. И именно эта улыбка особенно раздражала Сухопарого. Черт возьми, уж не принимает ли его Белобрысый за дурака? Уж не смеется ли над ним этот сопляк? Пусть сначала поучится у настоящих мужчин! Он еще покажет ему, как надо укрощать этих неженок! Никакой благодарности! Почему он не говорит, пойдет туда вечером или нет? Неужели он думает, что Сухопарый не уступил бы ему эту бабу! Слишком много было у него женщин, чтобы держаться за такую! Но предательства он не потерпит, черт возьми! И не позволит играть в молчанку! Сухопарого не проведешь!