Реинкарнация - [579]
— А, ничего страшного! Математические таблицы для стрельбы, простейший баллистический вычислитель — типа арифмометра и, все дела! А, научить ими пользоваться, можно даже обезьяну!
Короче, спорили они долго — а я так и, не понял, кто из них прав, кто не прав: оба …издят очень складно — прямо таки, заслушаешься! Но, у меня сложилось ощущение, что пехотные орудия более подходят для кадровой армии, миномёты — для мобилизационной.
Следующий претендент на мои премии в жанре попаданчества, был в явном фаворе у Генши, а значит и у всей нашей «военной группы». И, надо ему отдать должное — доклад его было хорошо подготовленным, предложение всем понравилось, практически никакой критики не вызвало и обсуждение произошло сравнительно быстро — хотя и, менее интересно чем у Арта.
Речь в этот раз шла об дивизионной артиллерии…
— Во многом соглашусь с предыдущим оратором — полковая артиллерия Красной армии перед Великой Отечественной находилась на неприемлемо низком уровне, да! — докладчик слегка поклонился Арту, потом посмотрел на Геншу, — миномёты, кстати, тоже… Не фонтан, ни разу!
— У нас здесь альтернатива, даже, не перед Первой Мировой, — напомнил я докладчику, которого уже успел окрестить «Фаворитом», — а, скорее — перед Русско-японской…
— Я знаю! Вот только, одно из другого вытекает… Дослушайте до конца — сами поймёте, Владимир Фёдорович.
— Хорошо. Я дослушаю…
— Должен заметить, что основное огневое поражение противнику наносит не полковая — она лишь добивает, а дивизионная и корпусная артиллерия. А, с дивизионной артиллерией дела у нас обстояли не лучше! Самой дальнобойной пушкой в ней, у нас была всё та же трёхдюймовка, а гаубицы были в основном представлены 122 — миллиметровым калибром. Про корпусную же артиллерию, я вообще промолчу…
«И, как это только Россию, до сих пор не завоевали? — дивился я про себя, — или у противников дела обстояли ещё хуже?»
В теорию «заваливания трупами» я не верил: почему тогда папуасам, индейцам, индийцам или китайцам, «завалить» трупами завоевателей не удалось? Ну, люди военные — им видней! Кстати, Фаворит — из артиллерийских офицеров, настоящий полковник…
— …У немцев же, в артиллерийским полку их танковых и панцергренадерских дивизий была четырёх — орудийная батарея сто пяти — миллиметровых пушек. Кроме, всего прочего — кроме исполнения своих прямых обязанностей, эти отличные пушки хорошо выручили немцев в сорок первом году, выбивая с дальних дистанций наши тяжёлые танки типа «КВ»…
— …А мы? Когда у немцев появился «Тигр»? …А когда у немцев появился «Тигр», мы с вами слегка обделались! Не брали наши трёхдюймовки их броню. А ведь, будь в составе советских дивизий, хотя бы даже старая русская 42-линейная пушка… «Тигра», можно было бы бить с дистанции в километр! Даже, в лоб! Вот только, их в боевых порядках советской дивизии не было… Советские 107 — миллиметровые пушки относились к корпусной артиллерии… Было это до войны — и, даже до войны (!!!), было их смехотворно мало! Ну, а во время самой войны — сами понимаете…
Чёт я, ни фига не понял… Какие «Тигры», нах?!
— Короче, Вы мне — как попаданцу, предлагаете в конце девятнадцатого века начать производить сорока двух линейные, они же — сто семи — миллиметровые пушки, чтоб было чем остановить немецкие «Тигры» под Курском — в сорок третьем году? Так, что ли? А, я то — по своей детской наивности думал, что Вы предложите мне сделать так — чтоб, эти долбанные «Тигры» под Курском вообще не появились…
— Да, нет же Шеф! — несколько грубовато перебил меня Генша, — речь идёт о создании дивизионной артиллерии. Альтернативной дивизионной артиллерии…
За этим явно стояло: «Что ты лезешь туда, в чём ни хрена не соображаешь?!»
— Ладно, понял! Продолжайте, только поменьше про Великую Отечественную и побольше про Империалистическую и, особенно, про Гражданскую…
— Для начала небольшой экскурс в историю, — Фаворит лукаво стрельнул в мою сторону глазками, — специально для «чайников»…
Ну, «чайник», так «чайник» — ничего особенного. Во всех областях быть профи нереально…
— Во-первых, успокойтесь, Владимир Фёдорович: «…производить сорока двух линейные, они же — сто семи — миллиметровые пушки», Вам никто не даст! Даже, если Вы «вселитесь» в самого Государя-императора!
— …Вот, как?! Это, интересно, почему?
— Да, потому что, в начале двадцатого века «флагман» французской артиллерии — компания «Шнейдер», стала — через наших Великих Князей «крышевать» всю русскую артиллерию, говоря современным языком. А, фирма «Шнейдер» очень бдительно и неистово блюла свои меркантильные интересы в России и, боюсь — против них Вам не светит! Вам просто не дадут делать эту пушку и, всё… А, если и, дадут — то не будут её покупать для армии и, Вы разоритесь вчистую.
Кажись, я про эту историю где-то уже читал…
— Ладно, продолжайте…
— Французы подсунули нам свою пушку! Это, довольно-таки знаменитая артсистема, носящая первоначально официальное название: «42-линейная полевая тяжёлая пушка образца 1910 года[184]».
— Ну и, что? Плохая пушка, что ли?
— Да, не в том дело — плохая она или хорошая!..Пушка, то — наоборот! Пушка было отличная! Её, даже сам Сталин хвалил, познакомившись с нею под Царицыным… По своим тактико-техническим характеристикам эта пушка являлась одной из лучших в мире! Она успешно воевала в Первой Мировой, Гражданской и прочих войнах в России и её окрестностях. Её французский аналог — сто пяти — миллиметровое орудие фирмы «Шнейдер», выпускалось и применялось вплоть до самой Второй Мировой Войны.
Получив с помощью временного портала возможность перемещаться в прошлое, главный герой встаёт перед нелёгким выбором: «накосить бабла» и жить в своё удовольствие или попытать изменить ход истории, оптимизировать потери своего народа в первой половине двадцатого века…
Производственно-попаданческий роман «Максимальное благоприятствование». Самая реальная альтернатива 1941-го года. Вообще-то, задумывался «производственно-заклёпочный» роман, но тут «Остапа понесло» — вы уж извините… Также задумывалось «линейное» прохождение сюжета: прелюдия, «заклёпки» и «финита» — что из этого получилось, то получилось.
Конечно же, прогрессируя, всяк попаднец имеет какую-то — вполне осязаемую цель. Наш Главный Герой поставил своей целью, не особенно изменяя естественного хода истории, уменьшить человеческие потери России в бурном и кровавом начале двадцатого века. Наступило время подвести итоги и узнать: удалось ли ему это? Как усилия ГГ сказались на том самом «естественном ходе» истории? Какая страна получилась в итоге и что её ждёт в будущем?
Молодий український хлопчина Парнас Кавун-Вдупузапердоленко, як був на Майдані – у вишиванці заправленой в жовто-блакитні європейські труси "аля фрау Мрекель", з тризубом в руці і комп'ютером забитим важливою інформацією… Хм, гкхм… Дико извиняюсь – перепутал аннотации своих романов. Сказать по правде – невероятно странный главный герой получился у аффтыря! Попав в эпоху НЭПа и обнаружив её сходство с нашими «лихими 90-ми», он бежит с инфой об послезнании не к Сталину – а к теневому дельцу, дружит не с Лаврентием Берией – а с судимым за коррупцию крупным партийным функционером, перепевает не Высоцкого – а рэпера Децила… Короче, ведёт свою собственную игру – решительно отвергнув все классические попаданческие каноны! Впрочем – читайте и сами всё узнаете.
Вполне стандартная для жанра «альтернативная история» ситуация: сознание нашего человека — из всех «роялей» имеющего только два года учебно-образцовой «учебки» за плечами, образование советского инженера и опыт предпринимателя выживания в «лихие 90-е», в теле Императора Российского Николая II — только-только принявшего на себя бремя Верховного Главнокомандующего. Итак, на дворе 23 августа 1915 года — время «Великого отступления» Русской Императорской Армии…
Это должно было стать одной из глав, пока не законченного большого производственно-попаданческого романа. Максимальное благоприятствование, однако потом планы автора по сюжету изменились и, чтоб не пропадать добру — я решил опубликовать её в виде отдельного рассказа. Данный рассказ, возможно в будущем станет основой для написания большого произведния — если автора осенит на достаточно интересный и оригинальный сюжет. Или, быть может — ему кто-нибудь подскажет.
Эта книга о дружбе и преданности, о переменах и предательстве, о смелости и надежде на светлое и чистое будущее.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Одна книга — три истории о детях Эльвиры и Калида. Дарса ждут приключения + юмор! Карен суждено найти свою любовь и сделать не простой выбор! А Эйвену узнать чего он стоит без поддержки брата и сестры.
Леда - простая деревенская девушка, которую хотят принести в жертву жестокой богине. Жить ей осталось всего-ничего, а жить очень и очень хочется. Но как быть? Что можно противопоставить богине, которая принесла в мир вечный холод? Сможет ли Леда выжить, найти любовь и свое место в этом жестоком, холодном мире?
Одной не очень прекрасной и грустной ночью прогулка юной и эксцентричной девушки Лорен, почти разочаровавшейся в жизни, по кладбищу оборачивается знакомством со странным, но очень загадочным и привлекательным некромагом Велимонтом, который вовлекает ее в опасное приключение. Мир магии, полный опасности, который мы не замечаем, зачастую стоит за всем, что происходит в этом мире, и магическая сущность, скрывавшаяся внутри Лорен, внезапно делает ее самой главной мишенью для тех, кто уже тысячи лет охотится за такими, как она.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.