Регистратор - [7]

Лето сорок первого года, будто заранее кем-то было предусмотрено, жарким и щедрым, как настоящее лето, будто заранее кто-то знал, что это будет последнее мирное лето, а впереди всех ждали несчастья, скитания и смерти. Кто же это делал все, думала Соня и зачем? Она верила, что там, наверху был кто-то и не понимала, зачем это было там нужно. В это лето к тете Лизе приехала не только она, но гостила также ее дочка Тоня, вышедшая совсем недавно замуж и родившая только полгода назад дочку Леночку. Вторая дочка тети Лизы Рива жила с ней, 13 июня ей исполнилось шестнадцать лет. Леночка спала в коляске, в саду среди яблонь, и Тоня то и дело выбегала в сад, чтобы солнце не падало бы на нее, однако яблоня была уже большим и развесистым деревом и листья ее давали густую тень и несмотря на жаркий день, под яблоней было прохладно, следом за ней вышла Соня, она вышла за калитку, посмотрела вдоль улицы, и далеко в небе, над землей, несмотря на палящий солнечный день, увидела дальний жар огня, она вбежала в дом, Митя с Надей ели клубнику, которую тетя Лиза только что нарвала прямо с грядки; она помыла ее, залила сметаной, насыпала им сверху небольшую горочку сахара в каждую тарелку и постепенно сметана становилась розовой, клубника выстаивалась немного, чтобы пустить сок, потом она все перемешивала и давала им. Теперь Соне стало ясно вдруг, после вида этого красного зарева, которое стояло в ясный солнечный день, что надо было бежать как можно скорее. Внезапно она увидела Илью, как он шел вместе с другими в плотной многокилометровой человеческой ленте, пешком, потому что никто не давал в деревне подводу ни за какие деньги, она увидела пыльную степную дорогу, забитую людьми с узлами, повозками и телегами, и присмотревшись плотнее к своему видению, она увидела на этой дороге Илью, который с небольшим самодельным мешком за плечами, выделяясь своим ростом шел пешком по этой же дороге вместе с другими. Всю следующую ночь она не спала, она смотрела на детей и знала уже, что Илья не придет и она теперь знала только, что только ей надо решать теперь же, остаться здесь в этом доме с Лизой и Иосифом и ждать Илью и принять все что принесут с собой немцы, или уйти с детьми одной, уехать, убежать, спасая детей. Всю ночь плакала маленькая Леночка, как и все живое, предчувствуя несчастье. Весь следующий день она прождала, помогая упаковываться Тоне, Митю с Надей отправила к соседям, была суета, расставания, и всю следующую ночь Соня постоянно просыпалась, ей снился бесконечный сон, продолжающийся после того, как она просыпалась, вместе с детьми она шла по пустыне и песок, от солнца, жег ей ноги, и с двумя детьми на руках, утопая в песке она, с трудом вытягивая тяжелые ноги, шла по пустыне, когда же она просыпалась, она подбегала и смотрела на детей, как они спали, ложилась, и снова приходил этот же сон. Ночью она услышала скрип телеги, сразу проснулась и лежала теперь с открытыми глазами, несмотря на ночь светился по-беленный потолок. Соня молилась, она думала, что если только что суждено им, то было бы лучше мне, шептала Соня, за них, то пусть так и будет, и за Илью и за них, пусть будет мне во сто крат! а они, Митя и Надя пусть еще живут, господи, чтобы они еще увидели эту землю и этот свет, чтобы они узнали, что такое эта жизнь, но и она шепча так, чувствовала, что она еще только начинала жить, еще только что все начиналось и сразу же должно было оборваться, для кого же это было нужно? вот если до утра, за два эти часа Илья не придет, если он не появится, кто же тогда будет с ними, что будет впереди, как все будет, но и она верила, кто-то был там, она старалась вспомнить, как было у них с Ильей последний раз и не могла, она будто бы уже не могла ничего, песок уже не жег ступни, дети почти летели легко вместе с ней, как и говорил прорицатель Хаим, и паря так в воздухе, она осталась одна, она купалась одна, в реке, в синей воде, в небе еще плыл дневной жар солнца, в это время появился Илья, он будто бы ехал свататься за Лизу, в их дом, но проходя к Лизе обнял ее, прижал туго к двери, и его тугой ствол прижался к ее животу, если бы дверь открыть, то там стояла Лиза, и он повторял все время: все кончено, все кончено, завтра все сгорит, завтра тебя не будет, не будет наших детей, все умрет, остался только этот один день, одна ночь, завтра все пропадет, все-все пропадет, ты с ума сошел, сказала Соня во сне, она упиралась в него, душила своими руками и тут же думала, а как же будет Лиза, как Лиза, если она сама своими руками, вот сейчас его задушит, что будет с Митей, господи, что будет с Ильей, что будет с Лизой, как же она хотела сейчас вспомнить, как было с ним, где он, и увидела его, что он еще жил, он шел один по пыльной дороге; когда она проснулась, она была одна, без рубашки, было душно, вроде бы должна была быть гроза, господи. Она выбежала на улицу, шла война, слышался дальний гул, нет, нет, никогда, никогда, она оттолкнула, наконец тяжесть, она столкнула, наконец, тяжесть с себя, освободилась, и вот теперь проснулась, ощупывая себя всю, и побежала к закрытой двери, к окну, никого нигде не было.