Регент. Право сильного - [29]

— Вовсе нет, — регент усмехнулся. — У нас есть и жаркое лето, и ласковая весна, спокойная осень. На перевалах, конечно, снег лежит дольше, но в Недоре зима никогда не задерживается сверх меры.

— А ваша родина? — неожиданно спросила императрица. — Настоящая, Зеленые острова. Как живут там? И почему вы покинули дом, отдав себя служению в дальних краях?

— Вы, наверное, знаете мою историю, — он как-то сразу помрачнел и закрылся. — В ней нет ничего приятного. Я надеялся выучиться, стать воином и вернуться к порогу отеческого дома. А вышло так, что возвращаться оказалось некуда. Мой город разграбили, дом сожгли, а друзей и близких убили или превратили в рабов, в человеческий скот, выставленный на продажу.

— Значит, это правда? Мне жаль, — в глазах ее застыла печаль.

— Не нужно. Это было давно. Прошлого не изменить, как не вернуть к жизни погибших. Мне повезло хотя бы найти сестру, другим не досталось и этого.

— Как долго вы служили в империи после гибели своей семьи?

— Достаточно, чтобы не хотеть вспоминать о тех днях.

— И все же именно тогда вы оказались на юге впервые? Вы ведь служили на самом краю пустыни, не так ли? Полгода или больше того.

— Вы прекрасно осведомлены, — тон его стал холодным и острым, как лезвие клинка.

— Простите мое любопытство, — она явно смутилась. — Слишком похоже на допрос? О вас много говорят, но на самом деле я не знаю, что из этого правда, а что ложь.

— Вам я не лгал ни разу, — его изумрудные глаза смотрели твердо, и было в них что-то такое, что Арселия почувствовала себя мелким котенком перед огромным львом. А Ульф продолжил: — Спрашивайте о том, что на самом деле вас интересует.

— Вы ведь убивали по приказу? — она чувствовала, что лучше бы промолчать, но, пожалуй, впервые за всю жизнь просто не сдержалась.

— И не раз.

— И охотились за людьми? Еще тогда, в юности.

Он выдержал небольшую паузу, но все-таки ответил.

— Я был тем, кого отправляли на поиски самых опасных для империи людей: преступников, заговорщиков, убийц. Одних я доставлял живыми, других — мертвыми. До сих пор не знаю, была ли их вина истинной или наветами врагов.

— Почему же не бросили все и не ушли?

— Из-за попытки оставить обучение и вернуться к разграбленному дому, я и так стал дезертиром с крохотным шансом на помилование. Если бы сбежал второй раз, охотились бы уже за мной.

Арселия замолчала, обдумывая эти слова.

— Смерть меняет все: людей, отношения, будущее, — наконец заметила она. — И сейчас мой разум спорит с сердцем, и, пожалуй, я готова довериться последнему. Не могу понять, почему, но в вас не чувствуется зла и жажды крови, хотя судьба поступила с вами жестоко. Как так вышло?

— Повезло: меня вытащили из бездны. Не один человек, а несколько. В то время я бы не справился без их поддержки.

— Поэтому сейчас помогаете мне и Адилю? — осознание пришло резко, словно вспышка молнии.

Он кивнул.

— Считайте это долгом, который я хочу отдать, чтобы обрести настоящую свободу.

Она внезапно протянула руку и взяла его широкую ладонь в свою:

— Моя благодарность не имеет границ. Верите вы или нет, но прошлое мало значит для меня — и чужое, и собственное, — голос ее чуть дрогнул, выдавая волнение. — Оценивать людей нужно только за то, кем они являются сейчас, а не за то, кем были раньше. Я хорошо знаю, что такое жизнь, прожитая по чьему-то приказу. И не стану осуждать, не буду опасаться призраков за спиной. Потерянные годы не вернуть, но к чему омрачать настоящее?

Ульф чуть сжал ее пальцы, с наслаждением чувствуя живое тепло, нежность и мягкость ее прикосновения. Ледяная стена недоверия и настороженности между ними дала трещину, рассыпалась осколками. И от этого стало неожиданно легко. Арселия стояла всего в полушаге, такая хрупкая, такая открытая, такая доверчивая и такая одинокая. Не властительница, не мать наследника, а всего лишь женщина, в сердце которой уживаются и неуверенность, и страхи, и робкие надежды. Прекрасная, манящая и такая ранимая, что у Ульфа защемило сердце.

Однажды он уже удержал ее от непоправимого, не дал поддаться отчаянию и страхам, не позволил оборвать свою жизнь. В тот день равнодушная смерть и так собрала огромную жатву, и Ульф пообещал императрице защитить ее и Адиля. Поклялся, что мальчик взойдет на трон по достижении двадцатилетия. Герцогство Недоре получило столь желанный мирный договор, регент стал гарантом безопасности наследника. Политически верное и взвешенное решение, превратившее двоих столь разных людей в союзников вопреки всем ожиданиям местной знати.

Кто же знал тогда, что из подобного союза может вырасти нечто большее?

***

Сзади раздалось деликатное покашливание, и Арселия тут же освободила руку. Ульф отпустил, хотя у него было огромное желание стоять так вечность.

— Сиятельная госпожа, — Вафи бен Зирьяб сделал вид, что не заметил ничего особенного. — Я хотел бы познакомить вас с одним человеком. Это сын моего давнего друга, прибыл в столицу лишь несколько дней назад. Он смиренно просил позволения засвидетельствовать вам свое глубокое почтение и уважение. Разумеется, для него так же будет честью познакомиться с регентом империи, — он вежливо склонил голову перед Ульфом.