Редкие девушки Крыма - [82]

Моя первая попытка уехать оказалась неудачной. Я вернулась домой и поняла, что друзей в городе у меня не осталось. Может быть, кто-то ещё приедет осенью, но сейчас нет никого. Мне было бы совсем грустно, если бы у меня не появился новый друг.

Он появился неожиданно – приехал и стал жить в соседней квартире. Он немного младше меня, его ещё нельзя назвать юношей, но умный, и я почти не замечаю разницы в возрасте. У него ломается голос: то говорит мальчишеским голосом, и вдруг какое-нибудь слово скажет почти басом. У него большие серые глаза и немного вьющиеся каштановые волосы. Он довольно высокий для своих лет, с красивой пропорциональной фигурой, но с большими руками, ногами и головой. Таких ребят иногда сравнивают с щенками крупной породы, какой-нибудь овчарки. Пусть он не обижается, я считаю, что это очень хорошее сравнение. Вырастет такой же большой, добрый и смелый.

Он многое знает и умеет интересно рассказывать. Я узнала много нового о городе, в котором он раньше жил. Оказывается, это таинственный город с подземными лабиринтами, а для меня он был просто маленьким кружком на карте. Ещё мой друг весёлый и понимает шутку, с ним никогда не скучно. При этом он очень воспитанный и тактичный. Когда я, обрадовавшись такой хорошей встрече, повела себя в один из дней слишком легкомысленно, он мог бы, наверное, рассердиться, но вместо этого понял и простил меня.

Я считаю, что мне очень повезло с моим новым другом. Иногда я думаю, что хотела бы такого брата, а иногда – что для брата сойдёт и кто-нибудь похуже, а этот мальчишка мог бы сыграть в жизни более важную роль.

Сочинение понравилось необыкновенно. Олег захотел так же красиво ответить, но быстро понял, что не сумеет написать ничего даже отдалённо похожего. Тогда – нарисовать её в сиреневом платье, как в тот день, когда у неё гостил.

Открыл альбом, взял цветные карандаши, но отложил через несколько минут. Ерунда получается! это ещё труднее, чем написать. Надо потренироваться на чём-нибудь попроще. Принёс из кухни стакан с водой, поставил перед собой на стопку тетрадей и учебников. Теперь из-под карандаша выходило что-то похожее на стакан, но всё равно Олег был недоволен. Он догадывался, что есть какие-то секреты мастерства, которые он сейчас пытается открыть заново. Да несомненно есть… И, совсем немного поколебавшись, Олег сделал то, чего не должен был делать, но знал, знал, что рано или поздно не устоит. Снова забрался в комнату, где однажды побывал вдвоём с Настей, приоткрыл стеклянную дверцу и бережно снял с полки энциклопедический словарь юного художника.

17

Интересно, был ли в самом начале хоть один намёк на художественные способности? – подумал я. Кажется, не было… Значит, будет.

И дописал к тому абзацу, где Олег после разговора с завучем Марьей Сергеевной размышляет, можно ли вспомнить о нём что-то хорошее, ещё несколько строк. Неплохо рисовал, учительница Жанна Ивановна всегда хвалила, а он даже не старался, всё получалось само. Это, может быть, наследственное. В спортивном зале уже целый год висел плакат о пользе утренней зарядки: мама с папой работали над ним несколько вечеров и мальчика в синих трусах и белой майке, показывающего, как надо прыгать, отжиматься и приседать, срисовывали с Олега. Все в школе его узнали, и он пару недель, пока рисунки не примелькались, был слегка знаменит.

Этот случай я взял из своей биографии, пусть послужит делу. Ещё непонятно было, как отнесётся герой к такому вторжению в прошлое… Отнёсся благосклонно, – понял я через несколько минут.

Поздно вечером, когда Олег поговорил по телефону с мамой, умылся и, сидя на диване, читал в энциклопедии статью об Оресте Кипренском, вновь раздался стук по балконным перилам, но какой-то странный: просто три удара, через паузу – еще три, и опять…

– Доброй ночи, – прошептала Настя, выглянув из окна.

– Анастасия Левченко, – ответил он так же тихо. – Очень понравилось сочинение, перечитал десять раз. Поэтому и не сигналил, чтобы тетрадку не отдавать…

– О том, что ты хитрый, я написала?

– Нет…

– Напишу ещё, подожди. Рада, что понравилось, я старалась.

На самом деле Олег не сигналил по другой причине. В квартире Насти вечером как будто гремел скандал: сквозь стену доносились крики, в которые он не вслушивался, что-то хлопало и звенело, разбиваясь. Но сейчас она была спокойна.

– Что значит этот сигнал? – спросил он, трижды коснувшись перил.

Настя на миг приложила к губам указательный палец.

– Дома никого? – произнесла она почти беззвучно.

Олег кивнул и жестом указал, что да, только он один.

– Сейчас узнаешь. Держи, повесь куда-нибудь, – она протянула сетчатую авоську.

– Есть.

– Теперь вот это. – В руках у неё была верёвка с карабином на конце. – Видишь над головой железную скобу? Пристегни, только тихо.

– Готово.

Настя, распахнув половину окна, вылезла на подоконник: босиком, в цветастой пижаме и широком кожаном офицерском ремне, к которому на глазах Олега прицепила другой конец верёвки. Жестом показав Олегу отойти, она шагнула с подоконника на перила, бесшумно спрыгнула на бетонный пол и, потянув какой-то шнурок, прикрыла за собой оконную створку.