Речи бунтовщика - [9]

для улучшенія быта рабочихъ? Чтобы французскіе крестьяне, видя центральную власть униженной, не постарались завладѣть бархатными лугами своихъ сосѣдокъ — святыхъ сестеръ и плодородными полями толстыхъ буржуа, устроившихся около нихъ и все округляющихъ свои владѣнія? Возможно-ли, чтобы они не встали въ ряды борцовъ, предлагающихъ имъ поддержку для осуществленія мечты всего рабочаго народа: обезпеченнаго, хорошо оплачиваемаго труда?

Возможно-ли, чтобы крестьяне — будь то итальянцы, испанцы или славяне — не присоединились къ этому движенію?

Возможно-ли, чтобы рудокопы, изнуренные нуждой и страданіями, работающіе подъ вѣчнымъ страхомъ смерти, не постарались изгнать владѣльцевъ рудниковъ, какъ только они замѣтятъ малѣйшій признакъ дезорганизаціи среди своего начальства?

А мелкій ремесленникъ, ютящійся въ темномъ сыромъ подвалѣ, работающій день и ночь съ окоченѣлыми пальцами и пустымъ желудкомъ, выбивающійся изъ силъ, чтобы прокормить пять маленькихъ ртовъ, тѣмъ болѣе любимыхъ, чѣмъ они становятся блѣднѣе и прозрачнѣе отъ голода и лишеній? А этотъ несчастный, проводящій ночи подъ открытымъ небомъ, такъ какъ онъ не можетъ позволить себѣ роскоши — переночевать за пятакъ въ ночлежномъ домѣ? Неужели вы думаете, что они не постараются найти въ роскошныхъ дворцахъ теплаго угла для своихъ семействъ, болѣе достойныхъ и честныхъ во всякомъ случаѣ, чѣмъ семьи толстыхъ буржуа? Что они не мечтаютъ о томъ, чтобы въ магазинахъ коммуны было достаточно хлѣба для всѣхъ тѣхъ, которые не привыкли къ бездѣлью, достаточно одежды, чтобы покрыть какъ плечи несчастныхъ дѣтей рабочихъ, такъ и упитанныя тѣла дѣтей буржуа? Неужели вы думаете, что тѣ, которые ходятъ въ лохмотьяхъ, не знаютъ, что въ магазинахъ большого города есть достаточно припасовъ для удовлетворенія первыхъ нуждъ всѣхъ его жителей и что если-бы всѣ рабочіе трудились надъ производствомъ необходимыхъ предметовъ, вмѣсто того, чтобы чахнуть надъ выдѣлкой предметовъ роскоши, то выработаннаго ими хватило бы не только на ихъ коммуну, но и на сосѣднія?

Наконецъ, возможно-ли, чтобы народъ въ тотъ день, когда почувствуетъ въ себѣ силу, не постарался-бы осуществить все то, о чемъ онъ мечтаетъ столько лѣтъ и что само собой вырвется наружу въ критическій моментъ (вспомните осаду Парижа!)?

Здравый смыслъ человѣчества отвѣтилъ уже на эти вопросы, и вотъ его отвѣтъ:

Наступитъ всеобщая революція, которая вызоветъ потоки крови во всѣхъ странахъ Европы. При связяхъ, установившихся сейчасъ между отдѣльными государствами и при настоящемъ неустойчивомъ политическомъ равновѣсіи мѣстная революція невозможна, если только она будетъ сколько-нибудь продолжительна. Разразившись въ одной странѣ, она, какъ въ 1848 году, вызоветъ непремѣнно вспышки во всѣхъ остальныхъ, и революціонное пламя охватитъ сразу всю Европу.

Но если въ 1848 году возставшіе города возлагали большія надежды на перемѣну образа правленія и на конституціонныя реформы, то сейчасъ, конечно, это невозможно. Парижскій рабочій не будетъ ждать, чтобы правительство — будь то даже свободная Коммуна — исполнило его завѣтныя желанія. Онъ самъ возьмется за дѣло и скажетъ: „Такъ, по крайней мѣрѣ, что-нибудь будетъ сдѣлано!”

Русскій народъ не будетъ ждать, чтобы учредительное собраніе даровало ему землю, которую онъ столько лѣтъ обработываетъ для другихъ; какъ-бы мало надежды на успѣхъ у него ни было, онъ постарается самъ ею завладѣть; онъ уже стремится къ этому: доказательствомъ чему служатъ постоянные бунты. То же самое происходитъ въ Италіи и въ Испаніи; и если въ Германіи рабочій позволяетъ еще распоряжаться собой тѣмъ, которые бы желали, чтобы все въ мірѣ совершалось по предписаніямъ изъ Берлина, то примѣръ сосѣдей и неспособность правителей скоро укажутъ ему настоящій путь.

Будущая революція будетъ носить экономическій характеръ. Всѣми народами одновременно будутъ произведены попытки пересоздать весь экономическій строй; они больше не будутъ ждать, чтобы благосостояніе свалилось имъ съ неба, какъ манна небесная.

Но... мы уже видимъ пессимиста съ лукавой улыбкой на губахъ, говорящаго: „нѣсколько возраженій, только нѣсколько возраженій”. Что же, мы его выслушаемъ и отвѣтимъ ему.

Политическія права.

Буржуазная пресса ежедневно твердитъ намъ на всѣ лады о значеніи политической свободы и „политическихъ правъ человѣка”: всеобщей подачи голосовъ, свободы выборовъ, свободы печати, союзовъ, собраній и т. д., и т. д.

— „Зачѣмъ возставать, зачѣмъ прибѣгать къ оружію, — говоритъ она, — когда у васъ есть всѣ эти права, а слѣдовательно, и возможность произвести всѣ необходимыя реформы!” Оцѣнимъ же эти пресловутыя политическія права съ нашей точки зрѣнія, т. е., съ точки зрѣнія того класса, который ничего не имѣетъ, никѣмъ не управляетъ и у котораго очень мало правъ и слишкомъ много обязанностей.

Мы не скажемъ, какъ это говорилось раньше, что политическія права не имѣютъ въ нашихъ глазахъ никакой цѣны. Мы прекрасно знаемъ, что со временъ крѣпостного права и даже съ прошлаго вѣка въ этомъ отношеніи кое-что сдѣлано. Французскій рабочій уже не то существо, лишенное всякихъ человѣческихъ правъ, какимъ онъ былъ раньше, когда аристократія смотрѣла на него, какъ на рабочаго скота; внѣ своей мастерской, онъ считаетъ себя равнымъ всѣмъ остальнымъ гражданамъ. Французскаго крестьянина нельзя сѣчь на улицахъ, какъ это дѣлается еще въ Россіи. Бурными революціями и пролитой кровью народъ завоевалъ себѣ нѣкоторыя личныя права, умалять значеніе которыхъ мы не хотимъ.