Речевая защита. Учимся управлять агрессией - [37]

1. В общении с детьми нередки случаи, требующие немедленного и жесткого реагирования, предельно конкретного и однозначного указания на недопустимость того или иного высказывания. К таким случаям относятся доведение до слез сверстника, угроза физической расправой, срыв занятия и т. п. Смягченное и подчеркнуто корректное замечание (Не надо так!; Прошу тебя, не шуми!; Пожалуйста, веди себя потише!) здесь не годится – оно создаст у ребенка ложное и превратное представление о ситуации. В подобном высказывании содержится оттенок заискивания, присутствует неуверенность взрослого в своих действиях.

Здесь приходится прибегать к самому простому педагогическому средству – прямому и косвенному порицанию агрессивных высказываний.

Грамотное и избирательное применение этого приема способно не только пресечь грубость в конкретной ситуации, но и запустить механизм обучения через наблюдение и подражание. Ребенок учится правильно реагировать на агрессию в речи сверстников и четко сознает ее как нарушение правил общения. Поэтому прямое порицание обязательно должно присутствовать в арсенале средств воспитательного воздействия, но оно должно быть хорошо продуманным по форме и содержанию.

Для прямого порицания речевой агрессии необходимо выбирать категорические, но этичные формулировки: Коля, я делаю тебе строгое замечание! Пожалуйста, не обижай Мишу!; Я тобой очень недовольна! Перестань обзываться!; Оля, сейчас же прекрати ругаться! Это очень некрасиво!

Кроме того, лучше использовать «Я-сообщения» вместо «Ты-сообщений»: говорить о собственных чувствах и ощущениях, а не о поведении и проступках ребенка. Преимущества такой формы общения очевидны [6]: 1) необидное выражение недовольства; 2) сближение с ребенком, взаимораскрытие; 3) стимуляция искренности и доверия со стороны ребенка; 4) возможность совершения ребенком самостоятельного выбора, принятия решения.

При этом само порицание агрессивного высказывания можно сочетать не только с акцентированием чувств, но и с опорой на собственный опыт, игровым переключением внимания на себя, личной демонстрацией желаемого поведения.

«…Майкл был в радужном настроении…

– Среда! – крикнул он, барабаня ложкой по столу… —

День рождения – среда…

Значит, ждет тебя беда! —

пропел он известный стишок. – Вот почему Джейн досталась овсянка вместо риса – ведь она родилась в среду! – поддразнил он. Джейн, насупившись, толкнула его под столом ногой. Но он успел увернуться и только засмеялся.

Кто родился в воскресенье,

Будет – просто загляденье! —

продолжал он декламировать. – Это тоже правильно! Я как раз родился в воскресенье, и поэтому я – просто загляденье! – объявил он. Джейн ядовито засмеялась.

– Да, я загляденье! – настаивал он. – Я сам слышал, миссис Брилл так говорила. Она сказала Эллин, что я – просто куколка!

– Вот именно! – проворчала Джейн. – И нос у тебя курносый.

Майкл поглядел на нее с обидой.

И опять Джейн удивилась самой себе. В любой другой день она бы с ним согласилась. Она всегда считала, что Майкл очень хороший мальчик. Но сегодня она сказала со злобой:

– И ты косолапишь! Кривоножка! Кривоножка!

Майкл кинулся на нее.

– Прекратить! – скомандовала Мэри Поппинс, сердито глядя на Джейн. – И если кто-нибудь в этом доме отличается красотой, то это… – она умолкла и удовлетворенно посмотрелась в зеркало.

– Кто? – хором спросили Джейн с Майклом.

– Не тот, кто носит фамилию Бэнкс [назвала фамилию детей]! – отрезала Мэри Поппинс. – Вот так!

Майкл искоса взглянул на Джейн, как он делал всегда, когда Мэри Поппинс говорила что-нибудь странное. Но хотя Джейн почувствовала, что он на нее смотрит, она притворилась, будто ничего не замечает. Отвернувшись, она сняла с полки свою коробку с красками.

– А ты не хочешь поиграть в железную дорогу? – спросил Майкл, стараясь помириться.

– Нет! Я хочу играть одна!»

(Памела Трэверс «Мэри Поппинс возвращается»)

Наконец, очень значимым элементом порицаний является интонация. Ведь очень часто ребенка обижает не столько сам смысл замечания, сколько его тон – грубый, обидный, унижающий. «Хватит на меня орать!» – в этой самой типичной реакции на осуждение заключается претензия именно к форме, а не к содержанию.

Поэтому, порицая за грубость и дерзость, важно иметь представление о направленности высказывания. Одно дело – кричать на ребенка (винительный падеж!), выражая в его адрес очевидную речевую агрессию, и совсем иное – кричать ребенку (дательный падеж!). В первом случае реализуется наступательная стратегия («Я тебя яростно обвиняю!»), во втором – воплощается стратегия заботы («Я даю тебе инструкцию правильного поведения, предупреждаю об опасности, оберегаю от неприятностей»).

2. «Контролируемая глупость» – другой, уже описанный способ справиться с речевой агрессией в случае, если она не выражается в гипертрофированных и опасных формах.

Демонстрируем удивление, замешательство, притворное непонимание поведения маленького агрессора: ТАКИХ слов я не знаю!; Не пойму, ЧТО ты сейчас говоришь; Интересно, что это сейчас было… Или спокойно уточняем смысл сказанного: Ну и что ты этим хотел сказать?; Это все ты кому говоришь? Смотри, никто вокруг не обращает внимания…