Ребут - [36]

— Тебе придется бить других людей.

Когда он засмеялся, его грудь задела мою, и я не хотела ничего, кроме как поцеловать его.

Я не могла поцеловать его. Что бы сделал охранник? Что бы сделал Каллум? Может быть, он даже не хотел, чтобы Сто семьдесят восемь прижималась своими холодными, мертвыми губами к его.

— Идет, — сказал он, наклоняя голову вниз так, что наши лбы почти соприкасались.

Может быть, и хотел.

Но мои пальцы на ногах не слушались меня. Они должны были быть первыми, эти десять предательских пальцев. Первыми, чтобы поднять меня с моего глупого, маленького роста, чтобы дотянуться до этих губ.

Они не двигались. Он отпустил меня, и я заправила прядь волос за ухо, не зная, что делать.

— Увидимся утром, — пробормотала я, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Эй, я был лучше, верно? — спросил он.

« Ты хорош такой, какой ты есть » .

Я отогнала эту мысль, потому что он не был таким. Он умрет, если не станет лучше.

— Да. Ты был лучше.

Хотя я по-прежнему не была уверена, что этого было достаточно.

Глава 15.

 Я покосилась на Эвер, натягивая свитер поверх своей майки. Она выглядела нормально. Уравновешенная, спокойная, она зашнуровывала свою обувь.

Слишком спокойная.

Я не думаю, что она спала прошлой ночью. Она не спала, когда я вернулась в комнату, и сидела на краю своей кровати, когда я проснулась. Девушка оставалась в той же позе, уставившись на стену, когда я вернулась с пробежки с Каллумом.

— Ты готова? — спросила я, незаметно отодвигаясь в сторону двери. Она пугала меня. Ее глаза были жесткими и ледяными, и я ждала, что она вскочит и разорвет мне горло.

Она медленно встала, выпуская легкий вздох, когда наши глаза встретились.

Затем она шагнула вперед и обняла меня.

Я напряглась, ожидая захвата, настоящей причины объятий, но она лишь крепче прижалась ко мне.

Я медленно обвела руки вокруг ее спины, нежно прижав их к мягкой хлопчатобумажной ткани ее рубашки. Она была теплой — не такой теплой, как Каллум, но, конечно, теплее меня, хотя ее тело дрожало с интенсивностью того, кто замерзал.

Она вырвалась и сделала глубокий вдох, пытаясь улыбнуться сквозь слезы, возникшие в ее глазах.

— Мне очень жаль, — прошептала она.

Первым я услышала треск. Я ударилась о землю прежде, чем поняла, что она врезала своей ногой мне в колено, ломая коленную чашечку.

— Эвер, что… — я сжала губы, чтобы предотвратить крик, когда она схватила меня за лодыжку и сломала другую ногу, ужасно выворачивая ее.

Я оттолкнула боль, отодвигая ее в часть своего мозга, которая не признавала ее. Боль подхлестнула меня, отказываясь быть полностью непризнанной, но я была мастером в оцепенении своего тела.

Эвер послала мне извиняющийся взгляд, когда выбежала из двери. Она была собой. Зачем ей делать это, если она была собой?

Я ухватилась за край матраса и встала на ноги. Хрип вырвался из моего рта, когда новая боль пронзила мои ноги, и мне пришлось зацепиться за край кровати, чтобы не упасть.

Выстрел.

Моя голова повернулась к двери, чтобы увидеть пробегающих мимо ребутов, которые замерли на полушаге при звуке.

Тишина.

Тишина никогда не несла за собой ничего хорошего.

Я отцепилась от кровати и сразу рухнула на пол, сломанные ноги не были в состоянии поддерживать мой вес. Я ухватилась пальцами за холодный каменный пол и выползла в коридор, повернув голову в одну сторону, а затем в другую.

Охранник в конце коридора был мертв — поваленное на пол тело с простреленной головой. Его кобура для пистолета была пуста.

— Кто это сделал? — ахнула я, хотя уже знала ответ.

Молодая девушка стояла в нескольких футах от меня и печально смотрела вниз.

— Эвер.

Я схватила ее руку, и она подскочила, расширив глаза от страха, когда я использовала ее в качестве поддержки, чтобы подняться на ноги. Мои кости начали срастаться, но я все еще качалась из стороны в сторону.

Я открыла было рот, чтобы спросить, поможет ли она мне, когда раздался другой выстрел. Она выдернула свою руку из моей и помчалась в противоположном направлении.

На стене не было за что зацепиться, поэтому я прислонилась к ней, волоча себя по коридору.

Ребуты пролетали мимо меня, и все остальные бежали прочь от выстрелов. Еще больше выстрелов прозвучало, когда я распахнула дверь на лестничную клетку. Я могла идти быстрее, крепко ухватившись за перила, потому заковыляла вниз по лестнице так быстро, как могла.

— Эй, — сказала я, хватая Хьюго за руку, когда он побежал вверх. — Где она?

— Она направилась в столовую, — сказал он, его брови сдвинулись, когда он внимательно обвел меня взглядом. — Что с тобой?

Я почувствовала, как мои коленные чашечки встал на место, и когда они полностью зажили, я бросилась вниз по лестнице, волоча за собой другую ногу.

— Куда ты идешь? — крикнул Хьюго мне вслед. — Она убивает охранников; тебя застрелят!

Его предупреждение затихло, когда я помчалась к двери на седьмой этаж. Выстрелы взрывались в моих ушах, и я отчаянно огляделась налево и направо.

Двое охранников лежали мертвыми на полу. Эвер стояла в дверях столовой с шлемом охранника на голове. Несколько пуль попало в него, и ее белая рубашка была залита кровью.

Охранник проскочил в угол, и Эвер развернулась к нему лицом, нацелив пистолет. Она выстрелила пулей прямо ему в грудь, прежде чем он успел среагировать. Ее лицо было твердым, губы поджаты, глаза сканировали местность в поисках другой угрозы.