Ребекка - [17]

Но задуматься над этим как следует я не успела. Дверь открылась, впуская в узкий коридор шум и запахи пира, и сомнений не осталось — меня привели не к главному входу, а к проходу для слуг. Может, оно и хорошо, смогу подглядеть, оценить все. Но не тут-то было.

Вьерна неуловимо ловким движением толкнула меня в проход — и дверь за моей спиной вмиг захлопнулась. Вот…

Обитатели Ньеркела давно привыкли, что я легко могла появиться и с черного хода. Но даже в родном замке к гостям я выходила с парадного входа. По крайней мере, впервые.

В Северном пределе от меня такого не ожидал никто! Я и сама от себя, как оказалось, подобного не ожидала. На мне скрестилось столько недоуменных взглядов, что захотелось сбежать или провалиться на месте.

Вот он, замысел лиры — показать, кто я на самом деле: нищенка, бесприданница, которой и служанкой быть — большая честь. Вот кем она меня хочет выставить перед лирами. Проклятье! Гнев захлестнул меня в один миг, придавая шалой смелости.

Хотели служанку?! Хорошо! Буду служанкой!

Я надела на лицо самую спокойную, холодную улыбку, стараясь смотреть на единственного человека, которого знала — моего мужа, и одним движением вырвала из рук оторопевшей служанки кувшин с каким-то хмельным напитком.

Высоко поднять подбородок. Главное — не споткнуться, не сбиться с шага.

Я чувствовала на себе полные немого недоумения взгляды гостей замка, но смотрела только в синие, полные недоверия и непонимания глаза мужа. Едва я приблизилась к месту хозяев дома, он молча поднялся, все еще не понимая, чего от меня ожидать.

— Мой лорд, муж, господин, — заговорила я громко, чеканя каждое слово и молясь только о том, чтобы голос меня не подвел. — В присутствии твоих людей и беря богов в свидетели, я клянусь быть тебе верной женой, заботливой хозяйкой и покорной служанкой, как того требуют наши боги и заветы предков, — и в доказательство наполнила кубок своего мужа красным вином, как оказалось, и поклонилась, как и подобает прислуге.

По залу прокатился шепоток. Таких клятв этот дом явно еще не слышал. Признаться, я и сама не ожидала, что придется повторить свою свадебную клятву, но поступок рыжей девицы спутал мне все карты.

Но больше меня все же волновало, как теперь поступит мой муж. Он даже не спрашивал обо мне весь этот день, словно я перестала существовать, переступив порог его дома. И не удивлюсь, если сейчас он просто высмеет меня.

Шершавые жесткие пальцы коснулись моего подбородка, заставив немного вздрогнуть, но поднять взгляд. Страшно смотреть в глаза неизвестности, просто потому, что не понимаешь к чему готовиться. Но супруг мой не выглядел ни злым, ни сердитым или разочарованным. Задумчивым и… заинтересованным — да. А в глазах, мне показалось, мелькнуло нечто похожее на уважение и, пожалуй… тепло?

— Миледи, — чуть хриплый голос прокатился по залу, заглушив излишне эмоциональные шепотки. — Я принимаю вашу клятву. В ответ клянусь оберегать вас, почитать и уважать как жену свою, мать моих детей, как того требуют боги и заветы предков.

У меня от этих слов на короткое мгновение все перевернулось внутри, захотелось отвернуться, но лорд не позволил даже взгляд отвести. Наши взгляды сплелись в тугой канат, который не могли разорвать ни полные недоумения возгласы, ни неловкость ситуации. В Ньеркеле он так и не изволил меня поцеловать. Обошелся только церемониальными словами. Неужели сейчас…

Повинуясь его молчаливому приказу, я поднялась. Сердце выпрыгивало из груди, уже угадав, что сейчас должно случиться. Стало так тихо, и мне показалось, что в этот момент перестало существовать все — зал, чужие мне люди, рыжая девица, Хильда… был только он. Его глаза. Его губы.

Он не спешил, словно ждал моей реакции. Но в этот раз я уж точно сбегать не собиралась, и, собрав всю храбрость в кулак, сама подалась к нему навстречу.

Это было подобно удару молнии. Я всегда смеялась, когда Шарли, вздыхая, раз за разом зачитывала вслух сцены поцелуев из своих книг о большой любви. Но это было именно так. До головокружения, до сбившегося дыхания, до огня, пробегающего по венам. Я ловила его губы своими губами, словно умоляла не отпускать, открывалась ему навстречу. И когда он разорвал поцелуй, стало как-то грустно и пусто, словно меня бросили.

Возможно, это было всего лишь легкое помутнение, но глупо отрицать — оно пришлось мне по душе.

Зал взорвался криками, поздравлениями, смехом, а я начала понемногу осознавать, что именно только что произошло, и щеки медленно заливал румянец. Совершенно неожиданно на глаза попалась та самая лира Вьерна — и она, сверля меня взглядом, даже не пыталась скрыть охвативший ее гнев. На что я позволила себе кривую, чуть насмешливую улыбку — и кивнула в знак признательности. Сама того не желая, она сыграла мне на руку. И определенно — ее это мало радовало. Так кто же ты, лира Вьерна?

— За мою жену, леди Ребекку Амора! — поднял тост мой супруг, сделал глоток из кубка и передал его мне.

Очень удачно, потому как у меня пересохло во рту и отчаянно путались мысли. Но основную я не упустила — леди Северного предела он меня так и не назвал. И это стало той горчинкой, что испортила всю сладость первого триумфа.