Реалрпг. Маг Света - [19]
Я не чую лжи в его словах. Но все равно где-то тут подвох. Он лукавит. Шаграм спокойно продолжает:
– Если хочешь сохранить себя, как личность – слушай внимательно. Для таких как ты, как я, опасность двойная. Ты ведь знаешь про репутацию? Уже успел почуять это на себе, верно?
Киваю. Чувство, когда очки репутации почти на нуле, когда в один миг ты становишся самим собой, только в тот момент понимая, насколько ты был другим.
– Встреть я тебя раньше, – вздыхает Шаграм, – Посоветовал бы не принимать класс.
– Что ты имеешь в виду?
– Не думай, что ты сможешь быстро набрать очки репутации и тут же их потратить, – жестко отвечает Темный маг, – Это тупиковый путь. Человеческая личность это тебе не переключатель домашней лампочки. Раз – и ты в норме? Чушь. Так не бывает. Хочешь получить развоении личности? Стать шизофренником? Ничего из этого не поможет, Свет сломает тебя еще быстрее. Ну, в моем случае, Тьма.
Шаграм тяжко и мощно вздыхает.
– Тьма и Свет, эти две хренотени так награждают нас. Репутация – это типа награда. Они делают нас приближенными к какому-то шаблону, идеалу для этих энергий. Понимаешь, о чем я?
– Приблизительно, да.
– У нас, магов, другая опасность, – резкий взмах руки, Шаграм крепко сжимает кулак перед собой, – Источники. Свет и Тьма уже внутри нас, они уже действуют, толкают на поступки, влияют на мышление. Замкнутый круг. Хочешь выжить – стань могущественнее. А станешь – изменишься. Цепляйся за свои недостатки, вот мой совет.
– А?
Такой совет выбивает из колеи, он серьезно?
– Я серьезно, – как мысли прочел, отвечает Шаграм, – Слабости, недостатки, то, в чем сам боишься признаться. Все это буквально выдирают из тебя, стирают. Для Тьмы и Света мы – оружие. У оружия не должно быть слабостей или сомнений. Борись, сражайся с самим собой, если хочешь остаться человеком.
Темный маг вдруг весело хмыкнул, улыбается.
– Или стань очередным прикольным фанатиком. Мои ребята с радостью убивают таких каждый день. Или отправляют прочь, в центр. Пусть там убивают друг друга, раз им так нравится.
Нет уж. Меня передернуло. Я не собираюсь становиться рабом своей же силы.
– Эй, Леон, – крик Димида из-за автобуса, – Вы там долго еще?
– Живой твой друг, – отвечает Шаграм, – Погоди минуту! Ладно, последний совет. Из личного опыта. Не доверяй Справке, это все херня. Думай своей головой, как использовать навыки. Не стесняйся экспериментировать с навыками, только не смей лезть в суть своей силы. Насколько ты ее изучишь, столько по мозгам и отхватишь. Тьма не любит, когда лезут в ее тайны. Думаю, Свет тоже. Эти две силы очень похожи.
– Одно без другого быть не может и все такое, – махаю рукой, – Слыхали. Спасибо, Шаграм. Ты дал мне хоть какое-то понимание.
– Ага, идем, – почти выйдя, он тихо говорит через плечо, – Жаль, что мы по разные стороны. Такой друг бы мне не помешал.
– Ни в этой жизни, – улыбаюсь, так же тихо добавляю, – Мне тоже. Жаль.
Солнце садится. Мы на краю города, стоим за углом последнего дома. Дальше лишь извилистая дорога вверх, широкая и с обрывами по бокам. Отсюда не видно, но там, в километре от города, ответвление от главной дороги. Там пара рядов гаражей, наполовину заброшенных. Мало кто там имеет гараж, ведь в городе хватает парковок, да и на востоке города этих гаражей рядов двадцать. А мы, получается, на юго-западе.
– Дальше открытая местность, да и стемнеет скоро, – Надим прерывает тишину, которую мы не нарушали со встречи с Темными.
Над городом, высоко в небе витают темные точки. Горгульи. Мы видели, как время от времени одна из десятков этих тварей резко пикировала на город. Как стемнеет, они выйдут на охоту все.
– Рискнем? – спрашиваю я, – Не хотелось бы ночевать в подъезде, а в квартирах опасно.
– Рискнем, – твердо отвечает Лугос, – Вперед. Посматривайте на небо. Если что, то бежать от летающих существ бесполезно. Будем сражаться.
Шаг вперед, всего на полметра от дома. Ощущение, как на поле боя. Топаем молча, чутко вслушиваясь, не раздастся ли хлопок крыльев или рык очередного монстра. Дорога пуста, нагретый за день асфальт греет подошвы.
Поднимаемся все выше, спустя десяток минут мы как на ладони.
– Капец! Сверху!
Не успеваю обернуться на крик Димида. Финальный хлопок крыльев настигает нас. Что-то мощно ударяет в спину! Где верх, где низ, не ясно, лечу по дороге, кувыркаясь.
Ограждение спасает от падения вниз, по склону, полному камней и битых, ржавых машин.
– Ох, черт, – башка кругом, не сообразить.
Хриплый рык впивается в уши раскаленными иглами, матерится Димид.
– Леон! Вставай, мать твою! – крик Лугоса, – Без тебя никак, сражайся, мля! Леон!
Мотаю головой. От ударов об асфальт и так паршиво, крик Лугоса только добавляет боли и звона в ушах. Крепко приложило. Вроде, ничего не сломал. Лугос все орет, добавляя матов с каждой секундой.
– Хорош орать! – вызверился я.
Поднимаю рожу от земли, кровь течет из носа, рубинами капель марает теплый асфальт. Встаю, в голове проясняется. На другом конце дороги так же стоит Димид, головой трясет. Надим держится в стороне, цепкий взгляд изучает монстра.
В середине сражение. Лугос против монстра. Ну и жуткая же тварь!
Город Леона в агонии боев между людьми и монстрами. Он решается покинуть его вместе с отрядом, но путь лишь один. В Катакомбы, в неизвестность, прочь от Светлых и Темных с их склоками. В город, где обосновались сильнейшие люди, и куда добраться сможет не каждый. На пятый уровень Катакомб. В Гримгард. .
Ранним утром в круглосуточный магазин на окраине Сеула входит девушка. У нее разбит нос, щека порозовела, как от удара, на внутренней стороне бедра сквозь синяки виднеются татуировки. Этой девушке, Ко Ынсе, предстоит пережить еще не одно утро субботы, провалившись во временную петлю из воскресенья назад в субботу 7 июня. За восемь суббот она станет участницей ужасающих событий, попытается спасти жизнь девушке, раскроет убийцу и тайную секту, обретет настоящих друзей, влюбится и примет себя такой, какая она есть.
Рассказ о похождениях весьма странного попаданца, который не факт, что таковой. В весьма странном мире, весьма замороженном, во многих смыслах. Магия — есть, антураж 19 века — есть. Даже романтика и профессорство, в определённом смысле, есть. Но всё несколько замороженное или отмороженное — вопрос точки зрения.Примечания автора: Итак, это продолжение похождений Грея Отмороженного из "Минус 20 градусов по Кельвину", точнее, скорее всего, его. Отсылки на книгу встречаются в тексте, но в целом — произведение самостоятельное.
Третья книга о приключениях нашего современника в период Гражданской войны. Суровые годы приходят борьбы за свободу страны… Самое трудное жить во время перемен, а я попал в самое горнило распри, застрял на крутом переломе. Эпоха Доблести, Подвигов и Славы подходит к концу и на смену ей идёт эпоха Подлости, Коварства и Предательства. Восходит Солнце Нового Мира и под его жуткими лучами гибнет всё героическое и культурное. Начинается новая Эра культа "кухарок", Серости и Посредственности. И что тут можно предпринять?
В своих прошлых жизнях я много внимания уделял магии и женщинам. Особенно женщинам! И они любили меня… …до того, как я воскрес в новом мире. Здесь я обнаружил, что в моем теле нет ни капли магической энергии. Для местных мужчин она смертельна! От нее спасают лишь каменные стены тесных резерваций. А вот местные женщины — все маги. Они прекрасно живут отдельно от мужчин. Большую часть жизни в тех совершенно не нуждаются. Не нуждаются и во мне! И это мне не нравится. Как же я, бывший темный властелин, буду жить в ТАКОМ мире? Уверен: очень даже неплохо.
Молодой студент волей судьбы или, скорее, после смачных затрещин от одного быдла попадает в другой мир. И если бы ему дали нормальное, взрослое тело, но нет. Высшие силы, создатели, демиурги закидывают его в маленькое, хлипкое тело человеческого детеныша. Ооо, это полный мрак, но гг не отчаивается. Сжав свои стальные яйца покрепче, он растет, развивается и, благодаря своей неимоверной любознательности, узнает окружающий, чуждый для него мир. На его пути будут встречаться кровожадные ихоры, чудовищные зазывалы и множество других ужасающих монстров!ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Произведение перегружено инвективной лексикойПри создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.