Реальные короли-2. Турнир - [30]

Холодный остановился напротив нас и вежливо поклонился. Дилморон и Ниама ответили рыцарю легкими кивками.

– Принц Дилморон, я не ошибся? – традиционный некромантский стиль речи: без интонаций, ровно и спокойно.

– Верно, – хозяин не стал ломать комедию собственного инкогнито. – С кем имею честь?

– Джоддок Теммиак, граф Сэнктим.

Сэнктим – второй город мертвой планеты, после Кулдсоула. А джоддок… наверное, титул их какой–то. Не знаю.

– Я прибыл по поручению герцога Вокиала. Холодный правитель Некрополиса шлет вам привет и приглашает посетить его ложу.

Ага. Наше присутствие на трибуне заметили. Уверен, хозяин на это и рассчитывал. Народ возопил, потому что горнисты протрубили начало схватки. Дилморон дождался, пока уровень шума снизится настолько, что можно будет говорить, и с достоинством ответил:

– С удовольствием засвидетельствую свое почтение герцогу. Когда именно он желает принять меня и моих спутников?

– Сегодня, сейчас, в любое время. Двери герцога Вокиала открыты для принца Дилморона всегда.

Рыцарь Тьмы пропустил слово «ложи» и сделал это специально. Да это почти предложение союза! Ого! Или нет? У них, людей, может быть, так принято поступать в искусстве обмана, именуемом «политика»?

– Хорошо. Передайте герцогу, что я буду иметь удовольствие нанести ему визит сразу по окончании программы первого дня состязаний.

Некромант вновь согнулся в поклоне, на этот раз более глубоком, и отступил от нашего ряда. Хозяин повернулся к демонессе:

– Что скажешь?

– Вокиал всегда стоял в стороне. Он слишком силен, чтобы вмешиваться в распри теплокровных. Возможно, так оно и останется. Но его приглашение при любом раскладе – очень хороший знак.

– Вот и я так думаю, – удовлетворенно произнес Дилморон и откинулся на спинку зрительской скамьи. – А теперь давайте насладимся зрелищем. Первый бой мы и так, можно сказать, прощелкали. Вон уже кого–то понесли. Все орут, а кто выиграл – непонятно.

Вторым в разделе предварительных соревнований на поле брани вышел паладин из Сияния по имени Алтагамер против уже известного нам Тахтура. Воин с ледяных просторов самой магической планеты Овиума запомнился лишь своим хвастливым девизом «Fatum Vobiscum», что в переводе Ниамы означило «Благословленный Удачей». И это таки случилось, фортуна действительно ему помогла, потому что ушел он на своих ногах, хотя грозный предводитель разбойников просто загонял бедолагу по всей арене. В конце концов, видимо, устав с ним возиться, Тахтур ударом плашмя, как жестяную кастрюлю, смял шлем незадачливого паладина и отправил того смотреть цветные сны. Ведро воды, опрокинутое прислугой на голову проигравшего, благополучно привело бойца в сознание, и тот на заплетающихся ногах сам проследовал под трибуны, собрав у публики жидкие сочувственные хлопки и множественное дружеское улюлюканье. В конце концов, ему бы больше подошел девиз весельчака Тахтура, вытравленный серебром под аббревиатурой антимонопольного клана ТУКАН: «Bibe, Ede, Lude» – «Пей, Ешь, Веселись».

Следующая схватка запомнились тяжелым ранением одного из соперников. Боец в доспехах римского легионера пропустил удар саблей по горлу от ногайского кочевника. Магам и лекарям турнира с великим трудом удалось поддержать искру жизни, едва тлеющую в человеке. Трибуны притихли после этого поединка, а служители еще несколько минут соскребали кровь воина с песчаного покрытия арены.

Наконец мы увидели то, что ожидали с таким нетерпением – поединок Махора. Его противником стал фехтовальщик из Желтка. Тонкий, как змея, весь гибкий и пластичный, словно уличный акробат. Вместо лат он был наряжен в камзол с обычными для героев мифриловыми вставками. Голову взамен надежного шлема украшала шляпа с широкими полями и пером радужного страуса. В одной руке этот мастер клинка держал обнаженную валлонскую шпагу, в другой – трехгранный рондел с круглой гардой.

– Что за комедиант? – возмутился Дилморон.

– Не думаю, – настороженно нахмурилась Ниама. – Этот тип не похож на шутника.

Я надеялся, что баркидец подберет себе щит и потяжелее, но наш сорвиголова предпочел облачить левую руку в громоздкую латную рукавицу с толстым гребнем на тыльной стороне предплечья.

– Махор его голову оторвет! – уверенно предположил принц.

– Как знать, – осторожно возразила демонесса. – У шпаги и шотландского палаша скверная история взаимоотношений. И перевес на стороне последнего оружия.

– Что у этого франта нарисовано на штандарте? И какой девиз?

Ниама прищурилась:

– Лошадь. Нет, единорог. Странно. Он же не из Оплота… А девиз – «Sit Sсriptor Amet», – она хихикнула в кулачок. – Не понимаю, что он имеет в виду, но это значит «Давай обнимемся!» или «Обними меня!». Как–то так…

– Фу, какая пошлость, – чопорно произнес Дилморон, буквально месяц назад соблазненный очаровательным суккубом из Инферно.

Гладиаторы поприветствовали друг друга. Махор отсалютовал неприятелю палашом, а его противник обнажил голову, и по плечам у него рассыпались волны каштановых волос.

– Женщина, – брякнул я. – Пожалуй, что у Махора серьезные проблемы.

– Это почему? – сурово спросил Дилморон.

– Он – добрый.

– Брось, Гонзо. У нашего молодчика семьдесят шестой левел с максимальной заточкой на боевку. А мы в Овиуме берем половину уровней на магию и всякие уменья. Он стоит на одной ступени с нашими сотенными бойцами, а часть из них превосходит. Он обязан справиться с этой любительницей дружеских объятий.