Реальность Тардис - [92]

Александр Лушер

Кафе, в которое я привел Алису, чтобы отпраздновать поступление в институт, мне очень нравилось. В мою студенческую бытность это была забегаловка с высокими столиками, с пакетированным чаем в стеклянных стаканах и пирожными класса «картошка» на картонных блюдечках. Во второй половине дня от студентов здесь было не протолкнуться. Стояли по пять – шесть человек за одним столиком, ржали по никому не понятным причинам, пили обжигающий чай, ели замшелые сладости, а после выкинув пакетик в здоровенное ведро, и сдав стакан на кухню расходились по домам, библиотекам, общагам.

В прошлом году кафе закрыли на ремонт. А через пару месяцев оно вновь заработало. Но не было больше ни кафельного пола, ни высоких столов, ни сомнительной выпечки. Только приглушенный свет, диванчики с цветными подушками, полки с книжками, нежная не навязчивая музыка, приятное меню, и улыбающиеся девчонки, запоминающие заказ наизусть. Меня не покидало ощущение, что заведение выросло вместе со мной. И это было так естественно, гармонично.

Алиса сидела напротив и задумчиво изучала меню.

– Нашла что-то интересное? – Спросил я.

– Да, – она хитро улыбнулась – Теперь жду, когда подойдет официант, чтобы уточнить у нее, что здесь подразумевают под словом «крем-брюле»: мороженное или десерт?

– Ты все по сладостям. Нет, чтобы мяса заказать, – пожурил я подругу. – Скоро ветром уносить будет.

– Я в сезон ветров мелочь размениваю, и в карманах ношу, – с серьезным видом заявила девушка, – Мясо я себе и дома приготовлю, при том той прожарки, которую я ем, а вот с десертами у меня не очень.

– Мне твои кексики понравились, – вспомнил я вкусность, которой она меня как-то побаловала.

– То-то и оно, что получились кексики, а должны были быть брауни.

От обсуждений тонкостей высокой кухни нас отвлекла официант. Алиса, уточнив, что крем-брюле не мороженное, заказала его. Я взял себе нормальной еды, такой же десерт и чайничек чая на двоих. С заказом принесли и подожгли свечку в светильнике. Отчего обстановка сделалась почти домашней.

Алиса с восторгом и удивлением рассматривала свой десерт:

– Нет, ну надо же! Корочку карамельную запекли! – она разломала ложкой верхушку, и отправила в рот, даже на вид, нежный крем. – Как же вкусно! – словно довольная кошка сощурила глаза.

– Дай попробовать, – попросил я, глядя на ее умиленное лицо. Лисенок не стала жеманничать, щедро зачерпнула ложкой десерт, и аккуратно протянула мне. Не было в этом жесте ничего ни пошлого, ни вульгарного. Я принял угощение. Было действительно вкусно. Посмотрел на Алису, у той в глазах сверкали озорные огоньки. Хотя это могло быть лишь отражение свечи.

– А за это я с твоей тарелки стяну брокколи, – задорно выдала она, и зеленый овощ, к моей огромной радости, перестал меня смущать своим присутствием.

– Себе бы заказала, и ела, – попытался изобразить серьезность.

– Не жадничай, – и с тарелки исчезла еще одна ненавистная капустка.

Так, продолжая веселится и дурачится, мы сидели, общались, пили чай и были полностью расслаблены. Алиса в красках рассказывала историю о попытке местного модельера запрячь ее на производство ткани.

– Не прошло и пары дней с выставки, как мне на сотовый звонок, аккурат, так утром, после выпускного. Я ответить ответила, а проснуться не проснулась. На том конце приятный женский голос говорит: «Здравствуйте, я Татьяна Бурина», и пауза такая многозначительная. Я в ответ «Здравствуйте, очень приятно, чем могу быть полезна?» А сама думаю: для звонка из деканата рано еще. На подработку этим летом не устраивалась. «Кто такой добрый в восемь ночи звонит?»[26]. Женщина помолчала, потом, не добившись от меня никакой реакции, аккуратно так продолжила: «Я тут в столице была на выставке, свой Дом Мод представляла…» И в этот самый момент, до меня доходит, кто мне звонит. Все-таки я далека от моды как карась от мишленовского ресторана, – продолжила девушка, посмеиваясь над собой.

– Когда мне стало понятно с кем я говорю, постаралась все же дать даме закончить мысль. Та не подвела: «Так вот, там была ткань вашего производства, но ее так быстро выкупили, что мне к сожалению, ее рассмотреть не удалось». Это при том, что выставка неделю шла, и только в день закрытия продажи открыли. Ну ладно, не об этом. Дальше мадам пригласила меня к себе в гости, с «образцами текстиля», как она выразилась.

Пришла я к ней в «Дом мод», там все так глянцево, пафосно, по уездному. Хозяйка встретила, чаем напоила. Рассказала какая она умница, рукодельница, да бизнесвумен. Я чай пью, головой киваю, в части про бизнес даже искренне. Шутка ли уметь топик за пять тысяч продать?

Показала ей образцы, она давай охать, и ахать, что выбор маленький. А я, ей, так это не выбор, это все индивидуально на заказ лично под клиента. Каждая ткань ткется штучно, второй такой нет. Тогда она предлагает мне на себя поработать. Мол осенне-зимняя коллекция и все такое. С условием, что я только для нее ткани делаю, и до августа на пять костюмов минимум, ну и цена не такая задиристая, мол мы же не в столице. Дальше, я как собака на сене. И заказ получить хочется и в рабство попасть не улыбается. Поэтому смотрю, глазами хлопаю, и грустно так отвечаю, разводя руками, мол не совершеннолетняя я, и по трудовому договору только на пол ставки работать могу. По лицу дамы, понимаю, что слово «договор», это последнее, что она ожидала в нашей беседе услышать.