Реальность Тардис - [69]

– Алиса! – Прорвался его голос, словно из-за толщи воды. Я почувствовала, как меня взяли за руку. – Испугалась?

– Саш, как фамилия у твоего отца? – Спросила я в ответ. Про себя молясь, в слепой надежде не услышать… не узнать…ведь не может быть так, что среди шестисот тысяч человек, живущих в этом чертовом городе судьба меня свела именно с ним. Увы, то ли молитвы мои не кому было услышать, то ли у небесной канцелярии совсем извращенное чувство юмора.

– Тэн, – нахмурился мужчина, не понимая причину моего вопроса. Я закрыла глаза и откинулась на спинку сидения. Мне надо несколько секунд, чтобы прийти в себя. Нет, не успокоится, но совладать с эмоциями. Хотя бы на время. Вдох, выдох, вдох. Барабаны в голове продолжали глухой бой.

– Саш, – наконец то заговорила, стараясь что бы голос звучал спокойно и убедительно. – Саша, выполни мою просьбу. – Я сглотнула, пытаясь унять дрожь. Истеричные нотки совершенно нынче не нужны.

– Конечно, Лисенок.

– Саша, пожалуйста, пообещай мне, что ты всегда, всегда будешь пристегиваться, и никуда не будешь торопиться за рулем. Ведь ни одно опоздание не стоит жизни.

– Иди сюда, – он отодвинул кресло, и помог мне перебраться к нему на колени. – Все-таки испугалась малышка? Не волнуйся. Все уже позади. Здесь нет моей вины. Дедок на Тойоте не справился с гололедом, вот и вписался, сзади небольшая вмятина, но все целы. Скоро ГАИ приедет. Хочешь я такси вызову, что б ты здесь не сидела.

– Нет, не хочу. Хочу с тобой быть, – к горлу подкатывал тугой комок. – Саш, никто не пострадал это потому, что скорость была маленькая. А если нет, мне даже подумать страшно. Пожалуйста пообещай мне. И я больше ничего и никогда у тебя не попрошу!

– Ну зачем ты так сразу: ни чего и никогда, – постарался перевести все в шутку. Боги! Знал бы он насколько мне сейчас не смешно. Я отстранилась и внимательно посмотрела ему в глаза. Долго смотрела, пока он наконец не сдался.

– Хорошо.

– Саш.

– Что еще?

– Ни чего. Ты человек слова, и я верю тебе. Но если обманешь, и глупо погибнешь, я найду тебя сквозь время и пространство, в любом из миров, и привяжу к кровати пока у твоих водительских прав срок действия не закончится! Ты понял меня?

– Понял, понял. Фурия ты моя. Знаешь, если рядом в кровати будешь ты, то я не против.

– Не смешно.

– А я и не смеюсь. А по поводу ремня безопасности. Я дал тебе слово, и буду держать его.

– Надеюсь, только на это и надеюсь, – прошептала на грани слышимости.

Домой я приехала ближе к полуночи. Родителей предупредила, что в нас врезались, они убедились, что мы без травм, спросили не нужно ли чем-то помочь, но узнав, что ни чего серьезного, успокоились и сказали, дверь на щеколду запирать не будут, чтоб я могла ее открыть ключами. Вообще их отношение к Саше меня обескураживало. Они принимали его всего от пяток до макушки. Я не слышала ни единого слова против. Когда я спросила об этом маму, она ответила. «Александр замечательный молодой человек, и он нам безусловно нравится, потому что он нравится тебе. Мы его воспринимаем через призму твоего отношения». Я тогда крепко задумалась над этими словами, но не в свете моих взаимоотношений, а в свете Тани и Игната. А что, если они радовались этому уроду только потому, что думали, что сестра его любит, а та в свою очередь не хотела их разочаровывать? Замкнутый круг.

Но сегодня мои мысли были о другом. Точнее нормальных, плодотворных мыслей не было ни одной. В душе зияла пустота. Каково это встретить человека, с которым уютно, тепло, надежно, и знать, что в любую минуту его не станет? А ты бессилен что-либо изменить. Вот оно самое страшное проклятие для разумного – осознание собственной никчемности.

Я лежала на кровати переваривая сегодняшний вечер. Кот, чувствуя мое беспокойство, свернулся на груди маленьким белым клубком. Слезы тихо она за другой катились из глаз. Не было ни всхлипов, не рыданий. Ничего не было. Пустота. Так, наверное, ощущают себя жены, провожая мужей на войну. Не зная, что им уготовано, женщинам остается лишь молится. Понятия не имею есть ли толк в молитвах, но одно я знала точно, если в этом дрянном мире Александр погибнет, я наизнанку вывернусь, но попаду в свиту Призрачного Охотника. «Слышишь, Охотник! Я буду отравлять тебе вечность, как ты отравил мне жизнь! Только посмей его прибрать к рукам, и я стану твоим личным адом!». За окном громыхнуло. Словно подтверждая, что мои слова услышаны и приняты. По спине пробежал липкий холод. Потом пришло спокойствие. Услышал? Вот и замечательно! Началась сухая гроза. Первая в этом году, и крайне редкая в холодном апреле. Я села в кровати. Напротив меня пождав ноги к груди расположилась сестра.

– Кто такой Охотник? – спросила она, и полыхнувшая молния блеснула страхом в ее глазах. Видимо, свое проклятье я сказала вслух, и Татьяна услышала.

– Никто. Сон приснился.

– Интересно ты спишь, с открытыми глазами, полными слез. – Значит давно сидит, что ж может оно и к лучшему. Вот так всегда мечешься, думаешь, что еще не время, а потом раз и поздно.

– Послушай Таня, что я тебе скажу. Послушай, и запомни. Можешь поверить может нет, но главное услышь меня. Ведь второго такого разговора может не быть. Может случится так, что в тот злополучный день, в машине с Сашей буду ехать и я, и просто не успею тебя предупредить, и ты останешься без защиты.