Реальная угроза - [93]

И тут я, пожалуй, схитрил. Я немного затянул обход корабля с таким расчётом, чтобы не начинать командование с рутинной процедуры отшвартовки из дока и следования по инструкциям диспетчера в свободный для старта сектор околопланетного пространства. Этим, по моему поручению, занимался старпом Купер, а я заявился в рубку как раз в тот момент, когда со всеми предварительными манёврами было покончено и «Орион» был готов к погружению в вакуум.

При моём появлении дежурный боцман традиционно провозгласил:

— Капитан на мостике!

Лейтенант-командор Купер взял под козырёк:

— Старший помощник вахту сдал.

— Капитан вахту принял, — ответил я и смерил взглядом троицу пилотов из Первой группы: штурмана Дэвис, навигатора Прайс и оператора погружения Тёрнер, мою Элис…

Дэвис доложила о полной готовности всех бортовых систем. Лейтенант Уинтерс, снова приступивший к обязанностям офицера связи, сообщил, что диспетчерская даёт добро на погружение. И тогда я, смакуя каждое слово, отдал свою первую команду:

— Штурман, запустить привод в холостом режиме.

Чёрт побери, как же я соскучился по этой работе!

Глава восьмая Перед бурей

1

— Алекс, ты знаешь, какой сегодня день? — отозвалась из соседнего шезлонга Яна.

Я лениво приподнял солнцезащитные очки и посмотрел в чистое голубое небо.

— Хороший, тёплый день, — сказал я. — Третий день моего отпуска и четвёртый — после возвращения с Вавилона.

День был действительно хорош. В этом полушарии Ютланда была ранняя осень, царило бабье лето — как его ещё называют, бархатный сезон. В нескольких метрах от наших шезлонгов плескалось море; пляж и прибрежные воды были заполнены людьми, отовсюду звучала эриданская речь. Отдыхающие из числа коренных ютландцев потянулись ближе к тропикам, на этих широтах для них было уже прохладно, а для нас — в самый раз. Среднегодовая температура на Ютланде выше, чем на Октавии, к тому же здешнее солнце, звезда Аруна, гораздо желтее нашей Эпсилон, и летом её лучи содержат непривычно много для эриданцев ультрафиолета. Зато сейчас мы могли спокойно нежиться на солнышке, не боясь обжечь свою чувствительную кожу.

— Нет, Алекс, я спрашиваю, какое число, — уточнила Яна.

— Ну, восемнадцатое января, — ответил я. Как и на других населённых планетах, на Ютланде пользовались земным календарём, хотя это приводило к некоторым неудобствам из-за несовпадения естественных годичных циклов. — Сегодня мне исполнилось двадцать четыре года, четыре месяца и шестнадцать дней.

— Тоже знаменательная дата, — согласилась сестра. — Но ты кое-что упустил. Сегодня ровно год, как мы попали на Ютланд.

— Целый год! — удивлённо произнёс я. А потом поправился: — Один только год. А сколько всего случилось!

— И изменилось, — добавила Яна.

Между тем из воды вышел Павлов, а вместе с ним — Элис и Лина. Девочки подбежали к нам и, смеясь, принялись обтираться полотенцами. А Павлов, как был мокрый, так и плюхнулся на широкий шезлонг рядом с женой.

— Ты медведь неуклюжий, кэп! — пожурила его Яна, подвинувшись немного к краю. Во внеслужебное время все мы по-прежнему называли его кэпом, теперь это стало вроде семейного прозвища. — Чуть плечо не отдавил.

— Тоже мне, неженка нашлась, — с ласковой насмешкой произнёс Павлов. — Можно подумать… Ах, ребята, вы просто молодцы, что вытащили меня сюда! За эти месяцы я совсем забыл, как это здорово — расслабиться и отдохнуть. Спасибо вам.

Да, благодарность была не лишней. Вчера вечером мы потратили битый час, чтобы уговорить Павлова, который по семь дней в неделю проводил то в штабе, то в космосе, взять себе выходной. Отцу это не удавалось: по словам Яны, он несколько раз в приказном порядке отправлял Павлова в краткосрочный отпуск, но тот всегда находил массу дел, требующих безотлагательного решения, и убеждал его, что с отпуском нужно повременить. И так они постоянно временили — из недели в неделю, из месяца в месяц…

Обтёршись досуха, девушки присоединились ко мне в шезлонге — Элис справа, Лина слева. На обычных ютландских пляжах такая картина была вполне заурядной и не привлекала к себе внимания. Но здесь отдыхали в основном эриданцы, притом недавно прибывшие, для которых подобное зрелище было в диковинку. То и дело я ощущал на себе их заинтригованные взгляды, хотя из деликатности они старались не пялиться в открытую, а посматривали исподтишка.

Мимо нас прошла группа молодых мужчин и женщин, одетых в купальные костюмы, однако держались все с явно офицерской выправкой. Узнав Павлова, они поприветствовали его почтительными кивками, а один парень, самый младший в компании, от неожиданности даже козырнул, хотя был только в плавках. Меня тоже узнали и тоже поприветствовали, но в их кивках я ощутил какую-то двусмысленность — то ли они предназначались мне как старшему офицеру, то ли как сыну верховного главнокомандующего и правителя планеты.

Когда молодые люди отдалились от нас, Павлов приподнялся на локте, посмотрел на меня и спросил:

— Всё ещё комплексуешь, Александр?

— Немного, — честно ответил я. — Но не очень. Постепенно привыкаю. Главное, я уже доказал себе, что могу быть командиром.

— Молодец, так держать. Открою тебе тайну: мне тоже несладко. Кое-кто — и таких немало — считают, что своим званием и должностью я обязан браку с дочерью адмирала Шнайдера.