Разящий клинок - [281]

– Самое время, – кивнул Том. – Сэр Габриэль. Это радует слух.

– И кое о чем мне напоминает, – подхватил сэр Габриэль. – Тоби, меч!

Тоби подошел быстро – с видом мальчишки, который не смеет надеяться. Но его ждало разочарование.

Красный Рыцарь обнажил меч и наставил его на Длинную Лапищу.

– Ко мне и на колени!

– Нельзя же! – воспротивился Длинная Лапища, но другие подтащили его, а он не так уж сопротивлялся. – Сами знаете, что я творил, – напомнил он с достоинством, уже стоя на коленях.

– Ты был не хуже любого из нас, – сказал Красный Рыцарь. – Властью моей рыцарской десницы я посвящаю тебя в рыцари.

– Ну вот, еще один славный лучник пропал, – буркнул Калли, но стиснул товарища в объятиях так, что стало больно спине. – Ах ты, скотина!

После этого пьянка пошла всерьез. У капитана Дариуша обнаружился великолепный голос, и он возвысил его в древнем гимне – завораживающей песне, которую всем пришлось выучить. Граф Зак уже знал ее. Он переводил слова госпоже Элисон, и та притихла.

Они снова выпили и завели спор о стратегии кампании.

Кайтлин пришла повидать мужа. Она обвела взглядом мужчин, которые склонились перед нею.

– Ты можешь говорить хоть о чем-нибудь помимо войны? – спросила она, раскрасневшись.

Граф Зак поклонился ей, а муж прикусил язык.

– Миледи, мы всего лишь поминаем мертвых – посыпаем землей и поливаем вином.

Она покачала головой.

Деркенсан, самый пьяный, оскалился на нее.

– Женюсь, решено! – объявил он.

Кайтлин вежливо улыбнулась татуированному великану.

– Жениться – не воевать, – сказала она.

После ее ухода Плохиш Том облизнул губы и ухмыльнулся.

– Ты хочешь уничтожить войну как потеху, – заявил он. – Стратегия всякая, тактика… Что нам останется?

– По мне, так крови нынче было достаточно, – ответил Габриэль.

Том состроил недовольную мину.

– Ты вырезаешь из войны самую суть! Мы их переигрываем. Они сдаются. И переходят на нашу сторону? Христос распятый! В следующий раз разберемся иначе – бросим кости.

– Разве нет у тебя стада? Тебе некого погонять? – спросил сэр Габриэль.

Его голос окреп и звучал лучше, чем когда-либо за последние месяцы. Несмотря на темные круги вокруг глаз. И внушительную дозу вина. А может быть, как раз благодаря ей.

– Есть. И я его погоню. Потому что погонщик, – усмехнулся тот. – Я малость отдохнул, было очень приятно. Никакого скота и навоза. Никаких тебе овец – боже, я ненавижу овец! – Он отшвырнул свой рог. – Теперь тебе, конечно, не захочется в Харндон? Ранальд настроен собирать по дороге скот. Ты произвел его в рыцари. Теперь у него на примете другая скотинка.

Ранальд зарделся, а сэр Габриэль рассмеялся.

– Она не скотинка – куда симпатичнее!

Сэр Габриэль встал.

Весь лагерь позади него пребывал в движении. По сути – три лагеря. Лазарет разросся и занял все фермерские постройки, а палатки побежденных расположились по соседству с шатрами победителей.

– Можно хотя бы узнать, почему бы нам не порвать в клочья охрану этого выродка? – спросил Том. – Справедливость превыше всего. Они проиграли.

Сэр Габриэль отхлебнул вина.

– Они не были нам врагами и сейчас не враги. В каком-то смысле все это мои вассалы. Вот почему Деметрию пришлось умереть.

– А иначе никак, – подхватил сэр Гэвин, но без уверенности.

– Ты, может быть, и прав, но я на время пресытился смертью, – проговорил сэр Габриэль отрешенно. – В этой истории любопытна моральная сторона. Деметрий был пешкой в руках Аэскепилеса, но мне сдается, что отца он убил по собственному хотению. И кто он после этого? Куда его определить?

– В ад, – подал голос сэр Милус и глянул на сэра Алкея.

Морейский рыцарь кивнул, соглашаясь.

– Император никогда не допустил бы его до герцогства, – сказал он. – Его руки были замараны отцовской кровью. Самое большее, на что он мог рассчитывать, – это пожизненное изгнание.

– Возможно, – холодно ответил Габриэль. – Но император – человек не от мира сего и не искушенный в политике. Мне пришлось действовать наверняка.

Тоби обошел стол, наливая вино. Гельфред взял себе чуть-чуть, а Элисон отказалась, она еще не оправилась от ранения истриканской стрелой, которая попала ей в левый бицепс. Деркенсан дал наполнить свой кубок до краев.

На пир собрались если не все, то большинство. За исключением, конечно, Жака, Йоханнеса, Джона Ле Бэйлли и остальных, которые уже не вернутся.

Красный Рыцарь поднял кубок.

– Фракейцы никогда не были нам врагами! Теперь я надеюсь, что мы союзники. Если я правильно понимаю случившееся – если когда-нибудь пойму, – Андроник намеревался перестроить Морею. Но Аэскепилес хотел развязать гражданскую войну, чтобы уничтожить оставшийся военный потенциал империи. А земли Диких – под боком! – Он показал на север. – Представьте, что будет, если Дикие придут в Ливиаполис. Представьте, что там окажется Шип.

Сам воздух содрогнулся от ужаса.

Плохиш Том обнажил тяжелый кинжал.

– Еще раз назовешь его имя, и мы узнаем, какого цвета у него кровь. Ранальд возвел очи горе.

Сэр Майкл взялся за поясницу и с мукой прогнулся. В таком положении – с глазами, налитыми кровью, – он показался много старше своих лет.

– Значит, мы победили? – спросил он осторожно.