Разведотряд - [87]
— Во дворе не холодно ещё… — заметила она, рассматривая порядком изношенные бинты на просвет тлеющих головешек.
— Конечно, — поднялся Новик и, не пытаясь особенно увернуться, подвинул плечом Войткевича. — Мы уходим.
— Звучит почти как «Пойдём, выйдем»… — демонстративно отряхнув плечо, хохотнул Войткевич. — Пойдём!
— И ещё попрошу вас… — позвала их Мария Васильевна, когда Новик уже взялся за край полога.
Они обернулись. Она встала. Прямо, привычно выгнув спину, как на фото дворянской фамилии, и только нервные пальцы охватили локти, будто озябла… Но так и не обернулась.
— Только, мальчики… — мягко, нерешительным предисловием к просьбе, позвала она снова.
В этом её обращении… Неуверенном: «Не послушают!» — действительно чувствовалась просьба. Извечная женская, девичья, сестринская… не важно. Просьба. Лишь бы они — мужики, братья, мальчишки… Лишь бы перестали брать в руки и баловаться своими страшными мужскими игрушками.
— Прежде чем перестрелять друг друга, выслушайте…
Войткевич хмыкнул. Новик закусил изнутри нижнюю губу, но тоже промолчал.
Тогда Мария Васильевна добавила:
— Ведь, по крайней мере, одному из вас придется объяснить, почему он сделал это… И не только следователю, но и себе…
— Ну, что, братишка? — спросил Войткевич, заложив большие пальцы рук за пояс. — Будем слушать или как?
— Какой я тебе брат? — резко повернувшись к нему, процедил Новик сквозь зубы.
— Ну, если не по разуму… — панибратски подмигнул ему Яша. — То хотя бы по оружию…
— Слушай!.. — начал закипать Саша; вся эта комедия недомолвок, неполных разоблачений, признаний не до конца, надоела ему, как…
— Хорошо, не хочешь «брат»… — продолжал ёрничать Яков Осипович (почему-то снова захотелось звать его именно так), продолжал, будто и не замечая желваков, ходуном ходивших на висках Новика: — «Коллега» — устроит?
— Какой, в жопу, коллега?
— Как точно указано местоположение… — заметил Войткевич. — Именно…
Он вдруг помрачнел, словно, бесповоротно вытеснив хмель, навсегда нагрянуло и оглушило похмелье. Такое, что и рот открывать нет ни малейшего желания, не то чтобы говорить.
Но, тем не менее, свой посыл Войткевич закончил:
— Именно коллега… По НКВД. Так что слушай…
Луна уже разбухла и поседела за чёрным частоколом сосен.
— Что там у тебя за второй вариант? — спросил лейтенант Новик спустя не один час их беседы… По большей части монолога Войткевича.
— Вариант? — поднял голову тот, перестав с сожалением рассматривать последнего красного светлячка, затухающего в чёрном влажном мху. — Курево закончилось. И то, что хранилось как НЗ, в мятой пачке с гербовым орлом рейха — тоже.
— Ты оставлял за собой вариант на случай дуэли… — напомнил Новик.
— А:… — задавил красную искорку подошвой сапога Яша. — Вариант мой туп, как всё гениальное. Ты пойдёшь со мной. К почтовому дубу. На встречу с гауптштурмфюрером Бреннером. Убедишься. Но… — он повернул голову к Саше, однако взгляда его не нашёл. Старший лейтенант упрямо смотрел на луну, проседающую в сосновых лапах. — Но убедишься только в том, что я действительно германский шпион. Оборотень… — проследив его взгляд на серебристый череп луны, добавил Войткевич. — Во всё остальное тебе придётся поверить…
— Попробую… — после минутной паузы, негромко подвёл итог беседе Новик.
Он действительно мог только попробовать. Верить — не мог. Но попробовать мог. Особенно после того, что сказал ему ефрейтор Ранев… Про Настю. Его Настю…
Хотя, казалось бы? Какая связь между этим матёрым, то ли нашим, то ли фашистским, то ли всё сразу, разведчиком? И его Настей… Такой открытой, искренней и неистовой — как пламя, игривой и обжигающе честной — как ласковый огонёк. Но…
«Ей-то не только никто поверить не захотел, но даже попробовать…» — думал он, шагая уже назад, на базу.
Глава 13. Вперёд прорывались отряды…
Аю-Даг. 28 мая 1943-го
Дерево царствовало над тесной поляной, словно змеясь во все стороны древним многоголовым драконом. Морщинистая шкура проглядывала тут и там в резной чешуе листвы, будто длинные шеи исподволь подкрадывались, окружали… И вот-вот из ночного лунного сумрака распахнутся одна за другой, зашипят, клыкастые змеиные пасти. Ночью, с кладбищенским брожением луны, то и дело оступавшейся в чёрных облаках, меньше всего казалось, что дерево напевало задорные пионерские песни.
— Почтовый дуб… — пробормотал Новик.
Ошибиться невозможно было. Вот и колодезно-чёрный провал на высоте человеческого роста в кряжистом чудовищном теле, словно голодно раскрытый рот.
— Откуда ты про него знаешь? — обернулся Саша. Достаточно подробно живописуя свою шпионскую и анкетную биографию, Войткевич пионерскому детству отвёл совершенно другое место, за которое и «Спасибо великому…» язык сказать как-то не поворачивался: макаренковскую колонию поминал. — Я и от местных не слыхал…
— Книжки в детстве читать надо было, — оттёр рукавом вспотевший лоб Яша. — Например, «Маленькие испанцы» Кононенко, кажется, или «Военную тайну» Гайдара. Очень поучительно…
— Ага… — проворчал Новик, поправив на груди шмайсер. — Прямо пособие для будущего Мальчиша-Плохиша. Там что, и точные координаты дуба указывались?
«Крымский щит» — так называлась награда, которую получали воины вермахта, наиболее отличившиеся при завоевании далёкого от Германии полуострова. Но, обуреваемые мечтами о близком триумфе, они не подозревали, что невысокие горы Крыма укроют отряды бесстрашных и беспощадных народных мстителей, что Сергей Хачариди, Арсений Малахов, Шурале Сабаев и их боевые соратники сделают всё, чтобы защитить своё Отечество от алчной фашистской стаи…
Приближается победная весна 1944 года — весна освобождения Крыма. Но пока что Перекоп и приморские города превращены в грозные крепости, каратели вновь и вновь прочёсывают горные леса, стремясь уничтожить партизан, асы люфтваффе и катерники флотилии шнельботов серьезно сковывают действия Черноморского флота. И где-то в море, у самого «осиного гнезда» — базы немецких торпедных катеров в бухте у мыса Атлам, осталась новейшая разработка советского умельца: «умная» торпеда, которая ни в коем случае не должна попасть в руки врага.Но не только оккупанты и каратели противостоят разведчикам Александру Новику и Якову Войткевичу, которые совместно с партизанами Сергеем Хачариди, Арсением Малаховым и Шурале Сабаевым задумали дерзкую операцию.
В сборник «Провинциальные детективы» вошли три остросюжетные произведения, в которых исследуются различные сферы нашей бурной, противоречивой жизни. Авторов интересует не только традиционный для популярного жанра вопрос: «Кто стрелял?» Они стремятся проникнуть в глубины человеческих взаимоотношений, раскрыть тайные пружины, своеобразную, сугубо «провинциальную» подоплеку преступлений. Ю. Иваниченко «Мертвые молчат»; А. Царинский «Алмазная пыльца»; Е. Филимонов «Муравьиный лев».
Проза писателей Крыма.Художник А. Е. Судаков.Составитель О. В. Сотская.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства моего дедушки Алексея Исаева, записанная и отредактированная мной за несколько лет до его ухода с доброй памятью о нем. "Когда мне было десять лет, началась война. Немцы жили в доме моей семье. Мой родной белорусский город был под фашистской оккупацией. В конце войны, по дороге в концлагерь, нас спасли партизаны…". Война глазами ребенка от первого лица.
![Солдаты Родины: Юристы - участники войны [сборник очерков]](/storage/book-covers/c8/c8da0d700953eeeb48acb0caf2488926974b1a68.jpg)
Книга составлена из очерков о людях, юность которых пришлась на годы Великой Отечественной войны. Может быть не каждый из них совершил подвиг, однако их участие в войне — слагаемое героизма всего советского народа. После победы судьбы героев очерков сложились по-разному. Одни продолжают носить военную форму, другие сняли ее. Но и сегодня каждый из них в своей отрасли юриспруденции стоит на страже советского закона и правопорядка. В книге рассказывается и о сложных судебных делах, и о раскрытии преступлений, и о работе юрисконсульта, и о деятельности юристов по пропаганде законов. Для широкого круга читателей.
Заложник – это человек, который находится во власти преступников. Сказанное не значит, что он вообще лишен возможности бороться за благополучное разрешение той ситуации, в которой оказался. Напротив, от его поведения зависит многое. Выбор правильной линии поведения требует наличия соответствующих знаний. Таковыми должны обладать потенциальные жертвы террористических актов и захвата помещений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.