Разведенка с прицепом - [7]

— Всего два месяца она с нами, а я уже начал высыпаться, — хвастается Денис.

— А у меня в почте показалось дно! — добавляет Марк.

— Зато все остальные у нее в ежовых рукавицах.

— Эй, на Олю не наезжать, она нам как мать родная!

— Строгая.

— Но справедливая.

— Если чехам вовремя проект сдадим, назначим тебя богиней.

— И зарплату еще поднимем.

— Эй, ну зарплата уже лишнее…

— Знаешь, я ей сейчас даже свою долю в компании готов отдать, лишь бы она нас не бросила, мы же обратно скатимся во мрак и примитив, — качает головой Марк.

— Оля, не бросай нас!

— Ну-ну… — бормочу, оглядываясь в поисках Леи. Она наотрез отказалась идти в детскую комнату, сказала, что будет вести себя хорошо, и до сих пор действительно приставала только к нашим парням. Они еще не успели познать ее разрушительную мощь, поэтому умилялись и кормили своей пиццей.

Черных косичек нигде не видно. Я приподнимаюсь со стула, оглядывая зал поверх голов. Стискиваю в руке бокал с вином.

— Мама! — Лея выныривает откуда-то сбоку и тут же хватает меня за подол юбки.

— Лея, сядь! — командую я так, что садится даже Денис. Но не Лея.

— Мама, там олень!

Я ловлю дочь и пытаюсь усадить на соседний стул, но она выворачивается как обезьянка и скачет куда-то вглубь зала, к приватным кабинетам.

— Лея! Какой олень, не говори ерунды! Лея! Лея!

Я подскакиваю и спешу за ней, потому что моя несносная егоза уже успела броситься под ноги официанту и только чудом не опрокинула на себя целый поднос с тарелками.

— Лея!

— Привет, дядя олень! — верещит она где-то впереди.

Я заворачиваю за колонну, в полутемный зал, где расположены ниши с приватными столиками и можно спрятаться от шума основного зала — и с изумлением и стыдом вижу, как Лейка виснет на высоком широкоплечем мужчине.

Буквально карабкается по нему с воплем:

— Дядя олень! Я тебя нашла!

Я уже готовлюсь извиняться, но тут он поворачивается ко мне и… И правда — олень.

Сентябрь. Влад

— Нет, нам реклама не нужна сейчас, — сказал Макс. — Но хочешь, я папу Диму спрошу, он жаловался, что нормальных рекламщиков днем с огнем не найти, а у него какой-то новый сногсшибательный проект.

— Спроси, пожалуйста, — Влад сжал зубы, выговаривая это «пожалуйста». Унижаться перед былым приятелем, который теперь поднялся выше, было мучительно. — Мне нужны большие заказы.

— А что ты у отца не спросишь? Вы же вроде помирились?

— Ну как — помирились… — Влад подтянул к себе кружку с пивом. Задумчиво посмотрел на нее. Макс терпеливо ждал ответа.

Признаваться в том, что после ссылки, в которую его отец и отправил, Влад еще с ним не разговаривал, не хотелось. Ребяческое желание сначала доказать, что может обойтись и без его помощи.

Поэтому он перевел тему:

— У тебя-то как? Никогда бы не подумал, что ты первый женишься.

— Знал бы, что так бывает, женился бы после школы, — хмыкнул Макс, в одну секунду непроизвольно так широко улыбнувшись, что Влад почувствовал укол зависти. — Слушай, а почему реклама? Ты же вроде ночной клуб хотел открыть?

— Нет, оказалось — не мое, — отмахнулся Влад. — Вырос я из этого.

— Ты уже вырос из модельного агентства, проката суперкаров и борделей… то есть, прости, массажных салонов… — перечислил Макс его последние проекты. Это он еще про бар и тату-салон не знал. — Чтобы папе Диме что-то сказать, мне лучше знать, насколько у тебя в этот раз серьезно.

— Ты, блин, как всегда, — поморщился Влад. — Знаешь, что мой отец мне тебя в пример приводил? Вот, сказал, как надо.

— Юлиан Владимирович? — Макс смущенно хохотнул. — Да брось. Я многому у него научился, но ты же его сын, и он доверил тебе свой бизнес.

— Как доверил, так и отобрал! — Влад скрипнул зубами.

— Кстати, хотел тебя спросить, что случилось два года назад? Почему ты рванул куда-то? Прости, но я никогда бы не подумал, что такой человек, как ты, захочет строить деревни каким-то там погорельцам в Сибири. Вообще не твой стиль.

— Я…

От необходимости отвечать Влада спас пронзительный вопль:

— Дядя олень!

На него налетел вихрь, мгновенно снося со стула, смахивая со стола вазу с салфетками, которые взвихрились вокруг огромными хлопьями снега, словно новогодняя метель. Влад облился пивом, чертыхнулся и вскочил на ноги.

— Ты… — он осекся, увидев, что у вихря две растрепанные косички и довольная мордашка темноглазой девчонки. — Ты кто?!

— Ты меня не помнишь, дядя олень? — огорчилась она так, что даже косички поникли.

Рядом кто-то хрюкнул. Влад медленно повернул голову.

— Олень… — Макс ржал так, что его сворачивало креветкой. — Я бы ждал, что на тебе повиснут с воплем «папа!», но ты отличился!

Влад огляделся в поисках хозяйки этого… существа, которое продолжало висеть на нем и пыриться большими грустными глазами. Метрах в трех от столика стояла, сложив на груди руки, женщина, смотрела на это и совершенно не планировала помогать ему с обузданием вихря.

— Дядя олень, почему ты не подарил планшет? — вопросил вихрь с косичками, подергав его за рукав.

Женщина усмехнулась, прикусив губу, склонила голову набок — и тут Владу в лицо будто шибанул вспыхнувший прожектор. Пронзительный свет и накативший жар вернули его в памяти на много месяцев назад. Новосибирск, Новый год, ночь…