Разведенка с прицепом - [18]

Мотивация. Влад

Суть своей аферы он пересказал быстро и сухо: в конце концов, это было не так уж важно. Госзаказы, откаты, мошенничество с составом лекарств, старое оборудование под видом нового — и счета, на которые выводились активные деньги для отмывания.

Главное было — чем все закончится. У него были бы почти все деньги отца и хорошие связи с нужными людьми. На этом фундаменте можно было бы построить что-то интересное.

— Все бы получилось, если бы отец продолжал сидеть в своих лесах. Но на мою беду он влюбился… Влад думал, что предыдущая часть истории была самой сложной. Но нет. Уязвленное самолюбие и желание превзойти отца Хель приняла спокойно. А вот, что примет историю с Соней — он сомневался. — Мне нужно было, чтобы он вернулся в свой дом и не высовывался оттуда… Но ради нее он постоянно торчал в городе. Поэтому я решил их разлучить.

Глаза на Хель он не поднимал уже давно. Кое-какие части пришлось пропустить, чтобы не выглядеть совсем уж подлецом.

Но все равно выходило не слишком красиво. Только эта исповедь была не для того чтобы разжалобить суровую богиню. Он и так собирался уехать из Москвы навсегда. Но невыполненное обещание с планшетом для девочки засело в голове и не дало просто молча свалить, оставив всех разбираться без него.

С каждым рассказанным эпизодом той старой истории Владу становилось чуть легче. Он вообще впервые кому-то это рассказывал, хотя долгие месяцы варил в голове, ища себе оправдания и находя их. Сейчас оправдываться не хотелось. Только быть честным.

— Неужели эта Соня просто повелась на тебя и бросила твоего отца? — удивленно и даже шокировано спросила Хель. — Нет, ну так нельзя…

Как бы ни хотелось оставить ее в глубоком убеждении, что его новая мачеха финтифлюшка и вертихвостка, которая металась в поисках местечка послаще между отцом и сыном, Влад был вынужден признаться:

— Нет, Оль… — Он вздохнул и допил остывший чай. Но она не поспешила налить новый. Сидела загипнотизированная его исповедью. — Я же точно знал, что делаю. Соня была влюблена в отца, но боялась его. Я знал, на что давить: быть похожим на него, но без его недостатков. И мать приструнить, она ее сильнее всего напугала.

— Тебе мама в этой афере помогала?! — изумилась Хель.

Соболиные брови в удивлении поползли вверх.

— Ну, конечно, она же мама, — не понял ее реакции Влад. — Ты бы своей дочери не помогла бы?

Брови сошлись на переносице. Вот теперь он был уверен, что Хель не увлекается всякими «уколами красоты». Он уже давно не встречал красивых женщин с такой живой мимикой. Обычно их лица были заколоты ботоксом до состояния безупречной маски.

— Нет конечно. Моя задача — вырастить из нее хорошего человека, а не потакать в становлении плохим.

— Ммммм… — мысленно Влад представил столкновение Хель со своей матушкой в дискуссии о вопросах воспитания. Если таковая когда-нибудь случится, всем разумным существам лучше быть подальше от эпицентра ядерного взрыва. — В общем… У Сони не было шансов. Мечта о принце на белом «мерседесе» действует на всех девушек. Особенно небалованных.

— Да ну? — хмыкнула Хель. Она вдруг вспомнила о своих обязанностях хозяйки и забрала у Влада чашку, чтобы сделать еще чая. Он уже чувствовал, что начинает побулькивать при движении, но отказаться было выше его сил.

— На всех, на всех… — махнул рукой Влад. — Ты бы тоже не устояла перед качественной осадой. Надежность, романтика, ресурсы. Именно это ищут женщины в мужчинах. Найти мужчину, у которого есть все три составляющих, — цель любой женщины.

— Нет, Влад… — Хель качнула головой. — У меня другая цель.

— Какая же? — с интересом сощурился он.

— Чтобы у Леи была счастливая жизнь и надежное будущее. Я прекрасно понимаю, что никакой мужчина не поставит интересы чужого ребенка выше своих, поэтому пока не обеспечу ее всем необходимым, романтика с ресурсами на меня не подействует.

— Испортишь ее, как меня отец испортил.

— Ну, это вряд ли.

— А что бы ты сделала на его месте? — заинтересовался он.

— Отлупила бы тебя по жопе, — буркнула она.

— В тридцать лет уже поздно. Это сейчас надо делать.

— В тридцать в самый раз, когда силы равны. Маленьких бить нельзя.

— Можешь меня отлупить, — предложил Влад, склонившись через стол и ловя ее взгляд в плен.

Ему показалось — или она покраснела? Ай, какая испорченная! О чем она только подумала? Неужели о том, о чем он сейчас?..

Хель быстро отвернулась, зачем-то передвинула сахарницу в центр стола, поставила одну печеньку на другую и наконец ухватилась за коробочку с конфетами, как за спасательный круг. Выудила еще две и положила перед Владом.

— Так что сделал твой отец? — спросила она, придвигая «рафаэлки» жестом прожженного взяточника. Влад ухмыльнулся, но подношение принял.

— Сослал в Сибирь, как декабриста. На трудотерапию. Сказал, что через год уничтожит доказательства моей вины, через два разрешит вернуться и работать в Москве. Через три — сам поможет устроиться. Выдержал я два. Просидел бы еще год — не пришлось бы унижаться ради этого проекта. Но тогда я бы не оказался в Новосибе в новогоднюю ночь и не встретил тебя…

Он протянул руку и накрыл ее пальцы, нервно дрогнувшие от прикосновения. Она помедлила целую секунду, прежде чем ускользнуть. Почти победа.