Разумное стремление - [27]

Джордж с сумрачным выражением на лице изучал ее. Его глаза, с такой мучительной точностью запечатлевшиеся в ее памяти, были темны от сострадания и жалости.

В ней снова вскипела злость, смешиваясь с болью и с грузом знания, которое она не хотела принимать. Ей было известно, что случилось на самом деле. И как бы отчаянно она ни отталкивала это знание, все было тщетно.

Только гордость заставила ее вздернуть подбородок и, скрипнув зубами, процедить:

— Хорошо, это именно Олли нашла тебя. А чего же ты ожидал? Конечно, ты интересуешь ее… Конечно, она хочет…

Маргарет пришлось остановиться. Она не могла заставить себя снова взглянуть на него, боясь, что Джордж заметит ее слабость. Однако надо было продолжать, доказать ему, что она ни в коем случае не рассматривает поведение Оливии как предательство. Ей следует убедить его в том, что у нее достаточно здравомыслия понять и принять поступок дочери. Маргарет лихорадочно искала соломинку, за которую можно уцепиться, какую-нибудь спасительную мысль. И вдруг случилось чудо: она нашла то, что искала!

— Уж ты-то должен ее понять! — выпалила она. — Ты ведь тоже наверняка хотел разыскать своего отца, побольше узнать о нем. Ты не можешь винить Оливию за это.

— Я не виню ее, Маргарет. Ни в чем. Нет, я не виню ее.

То, как он подчеркнул последнее слово, глубокая печаль в его голосе, — все это смутило Маргарет.

— Что ты хочешь сказать? — тем не менее упорствовала она. — Что ты винишь меня в том, что я вообще родила ее? Но ведь для этого требуются двое, знаешь ли…

— Маргарет, пожалуйста! Я пришел не для того, чтобы ссориться с тобой, — устало перебил ее Джордж. — Послушай, может быть, мы войдем в дом, сядем и спокойно, обстоятельно все обсудим?

— Как мы сделали это, когда ты заявил, что хочешь развода? — безрассудно спросила Маргарет. — Ты большой мастер по части спокойных, обстоятельных обсуждений, не так ли, Джордж? Тебе всегда хорошо удавалось рассовать все по маленьким аккуратным коробочкам, а затем убрать их с глаз долой, когда в них отпадает нужда. По-моему, нам нечего обсуждать. Когда ты пришел сюда, чтобы сказать… чтобы спросить, твоя ли Оливия дочь, ты уверял, что не намерен становиться между нами и предъявлять свои права на нее.

— А как, по-твоему, я должен был поступить, Маргарет? Наплевать на ее предложение встретиться и поговорить?

Его голос звучал тихо и глуховато, в нем чувствовалась неподдельная мука.

Именно эта мука заставила Маргарет промолчать. Она уже не девочка, которая очертя голову бросается в эмоциональную схватку. Ей хватает мудрости и опыта, для того чтобы понять: мир не делится только на черное и белое и ни один клубок проблем не разрубить простым ударом топора.

К глазам подступили слезы. Злость покинула Маргарет, и теперь она чувствовала себя слабой и беззащитной.

— Я не думал, что Оливия успеет позвонить тебе. Я заехал, чтобы… — начал Джордж.

— Ввести меня в курс дела… Позлорадствовать. — Она даже не пыталась скрыть ни свою боль, ни неприязнь.

— Это нечестно и несправедливо! — воскликнул Джордж. — Разве я когда-нибудь…

— Обижал меня? — Маргарет криво улыбнулась. — Ты действительно хочешь, чтобы я ответила на твой вопрос?

— Маргарет, пожалуйста! Я просто хотел поговорить с тобой… посоветоваться, как нам…

— Поделить Оливию? Она уже слишком взрослая для этого, Джордж. Я не могу запретить ей встречаться с тобой… Да даже если бы и могла… — Она посмотрела ему в глаза. — Думаешь, я не понимаю, каково ей сейчас? Какое значение имеет для нее то, что происходит? Какой вред, несмотря на ее взрослость, можно причинить ей, если кто-то из нас двоих заставит ее почувствовать себя виноватой за свои поступки? Я ведь выросла сиротой, если помнишь. Тебе нет необходимости объяснять мне причины, побудившие Оливию разыскать тебя. Но вот что я хотела бы узнать: почему ты ее поощряешь?

— Она моя дочь, — хрипловато напомнил ей Джордж.

— Олли была ею и предыдущие девятнадцать лет.

Маргарет была не права и понимала это. Но, даже глядя на его исказившееся от переживаний, покрасневшее лицо, она не могла позволить своим чувствам сбить себя с толку.

— Ты сказал, что считаешь необходимым подвергнуть ее стерилизации, — напомнила она Джорджу.

Он бросил на нее изумленный, внезапно ставший ожесточенным взгляд.

— И ты думаешь, что именно поэтому…

— Ты поощряешь ее, позволяешь ей поверить в то, что искренне хочешь наладить с ней отношения. Да, я думаю, отчасти поэтому.

Повисла долгая напряженная пауза. Выражение глаз Джорджа одновременно смутило и обидело Маргарет. Он смотрел на нее так, словно именно она стремится причинить Оливии боль, тогда как на самом деле…

— А если я дам тебе слово, что единственное, чего я хочу, — это иметь возможность познакомиться с ней, позволить ей познакомиться со мной? Она не ребенок, Маргарет, как ты верно заметила. Неужели ты действительно считаешь, что она позволит чему-нибудь сказанному мной изменить ее решение по столь важному поводу, особенно когда ей достаточно взглянуть на тебя, чтобы понять, какую радость, какое счастье приносит материнство? Неужели ты так мало веришь в плоды твоего воспитания?