Разум Галактики - [7]

На экране Даксата появился образ обкатанного волнами голыша; затем он увеличил его до размеров мраморной скалы и начал отбивать от глыбы осколок за осколком до тех пор, пока не возникла голова прекрасной девушки. На какое-то мгновение взгляд красавицы замер, и разные чувства пробежали по ее лицу — радость неожиданного появления на свет, затем задумчивость и, наконец, страх. Ее глаза стали матово-голубыми, лицо превратилось в сардонически усмехающуюся маску, из глаз брызнули слезы. Внезапно голова исчезла в черном пространстве, а капли слез засияли, подобно огню, превратившись в звезды и созвездия; одна из звезд начала расти, стала планетой с очертаниями, родными сердцу Даксата. Планета растворилась в темноте, созвездия погасли.

Добнор Даксат откинулся на спинку кресла и устало вздохнул. Это был его последний образ.

Высокий мужчина в черном плаще молча снял с головы Даксата церебральные датчики.

– Планета, которую вы изобразили в последнем круге, — спросил он, — была чистым воображением или реальным воспоминанием? В нашей звездной системе нет подобной планеты, и тем не менее ее образ казался удивительно правдивым.

Добнор Даксат посмотрел на распорядителя с недоумением.

– Но ведь это мой дом! — с трудом выговорил он. — Я вообразил свой собственный мир! Разве это не ваш мир тоже?

Мужчина бросил на него странный взгляд, пожал плечами и отвернулся.

– Через несколько секунд будет объявлен победитель соревнования, и ему вручат медальон, украшенный драгоценными камнями.

День был ветреным, по небу неслись тучи. Галера, низко сидевшая в воде, шла вперед, повинуясь движению весел гребцов Белакло. Эрган стоял на полуюте, вглядываясь в очертания берегов Рэкланда. Там, за двумя милями бушующего моря, на высоких обрывах смотрели вдаль остролицые рэки.

В нескольких сотнях ярдов за кормой взлетел фонтан воды.

– Их пушки куда дальнобойнее, чем мы предполагали, — Эрган повернулся к рулевому. — Отойдем от берега еще на милю — уж лучше бороться с течением, чем с ядрами.

В это же мгновение послышался нарастающий свист. Он успел заметить черный заостренный снаряд, летящий прямо на галеру. Снаряд попал в самую середину судна и взорвался. Доски, бревна, обломки металла разлетелись в разные стороны, галера переломилась посередине, сложилась и пошла ко дну.

Эрган успел прыгнуть в воду, отбросил свое оружие, шлем, наколенники, едва его ноги коснулись серой ледяной воды. Задыхаясь от холода, он поплыл прочь от уходящей под воду галеры, то и дело погружаясь в воду с головой. Внезапно он натолкнулся на обломок бревна, схватился за него и поднял голову.

От берега Рэкланда отошел баркас и направился к месту гибели галеры. Белая пена поднималась у носа, когда баркас переваливался с вершины одной волны в ложбину другой. Эрган оттолкнул от себя бревно и устремился прочь от обломков галеры. Лучше утонуть, чем попасть в плен: он знал, что милосердие голодных рыб, плавающих в этих водах, все же предпочтительнее допросу безжалостных рэков.

Он отплывал все дальше и дальше, однако сильное течение прибило его к берегу, и изнемогающий от усталости Эрган был выброшен на пологий каменистый берег.

Там его нашла группа юношей-рэков, и Эргана отвели на ближайший сторожевой пост.

В полутемной камере он сидел перед офицером секретной полиции рэков, мужчиной с серой жабьей кожей, влажным серым ртом и пронзительными серыми глазами.

– Ты Эрган, — сказал офицер, — эмиссар, посланный в Барджи Саломдек. В чем заключалась твоя миссия?

Эрган посмотрел ему в глаза, не моргая, надеясь, что в голову придет убедительный ответ. Но ответ не появился, а Эрган знал, что если он скажет правду, то тут же последует вторжение узкоголовых рослых солдат армии рэков, одетых в черную форму и черные сапоги.

Он молчал. Офицер наклонился вперед.

– Я спрошу тебя еще раз, после этого тебя отведут в подвал. — Офицер произнес слово «подвал» так, словно оно начиналось с заглавной буквы, и в его голосе Эрган услышал нескрываемое удовольствие.

По спине Эргана текли струйки холодного пота — он слышал о рэках, специализирующихся по допросам пленных.

– Я не Эрган, меня зовут Эрвард, я простой торговец перламутром.

– Это ложь, — ответил офицер. — Мы захватили твоего помощника, и вместе с остатками легких он выплюнул твое имя.

– Меня зовут Эрвард, — ответил Эрган, внутренне сжимаясь от ужаса.

– Отведите его в подвал, — скомандовал офицер. Человеческое тело, нервы которого служат, чтобы предупреждать об опасности, словно специально создано для боли и всегда идет навстречу усилиям мучителей. Эти свойства человеческого тела были досконально изучены специалистами рэков; кроме того, чисто случайно им стали известны и многие другие особенности нервной системы человека. Выверенная последовательность давления, огня, напряжения, трения, поворотов, рывков, воздействия на слух и зрение, отвратительного запаха и других гнусностей порождает необходимый мучителям кумулятивный эффект, тогда как одно из воздействий, примененное отдельно, даже если оно доведено до предела, быстро теряет действенность.

Чудовищная лавина всех этих приемов обрушилась на нервную систему Эргана. После нескольких часов безумных мучений его отхаживали — причем заботливо, — приводили в порядок и разрешали посмотреть на мир, откуда он ушел, по-видимому, навсегда.