Разрушение - [23]

— Спасибо, думаю, увидимся послезавтра на работе.

— Хорошо, пока.

В голову Евы пришла абсолютно бредовая идея позвонить Владу. Что ему сказать? Как она объяснит, зачем звонит, и захочет ли он ее слышать? У кого можно узнать его номер? Все, что связано с Владом, вызывает больше вопросов, чем ответов. Это абсолютный дискомфорт для Евиного эмоционального фона. А может, выяснить прямо здесь и сейчас, что между ними? Есть ли у него кто-то?

Ей в голову пришла такая картинка: она сидит на краешке своей кровати, смотрит в окно, и в полной тишине слышны только гудки ожидания, потом раздается спокойное «Я слушаю» — Ева еще ничего не успевает сказать, но на заднем плане она слышит детские голоса и обращенный к Владу женский голос. Может, что-то вроде «Кто это звонит?» или «Дорогой, это мама?», а может «Положи, наконец, трубку и удели время семье!»

Ева потрясла головой, как бы отгоняя эти мысли. И почему она видит его полноценным семьянином? Вдруг он просто развлекается ночи напролет и трахает баб? Вряд ли, ему не двадцать. А может, есть семья, но он с ней не живет, только с ребенком по выходным видится. Или вообще так и не встретил «ту единственную». Хорошо, что у Евы нет его номера. Она чувствовала, что ее голова размером с воздушный шар, поэтому наполнила ванну горячей водой и опустилась туда, желая смыть все неприятные мысли. Когда она вышла, то увидела на своем телефоне три пропущенных от мамы и поспешила тут же перезвонить.

— Мама? Ты звонила? Уже так поздно, у тебя все в порядке?

— Звонила, привет, да, все хорошо, почему ты не отвечала?

— Была в ванной, я вообще сегодня целый день дома.

— У тебя-то как дела? Думаю, куда дочь моя пропала, может, случилось что?

— Нет, мам, все хорошо.

— Что нового?

— Нового…новый сотрудник у меня, — Ева начала усиленно вспоминать, про новинки недели, но леность не позволила сделать это в полном объеме.

— Поздравляю, и как он?

— В теме.

— Информативный ответ, ладно, уже поздно, ложись тогда.

— Хорошо, я позвоню тебе завтра, мам.

До того как началась вся эта история с Владом, Ева созванивалась с мамой почти каждый день. Про него она рассказывать не стала — да и что она могла рассказать?

На следующий день, к полудню, Ева поспешно собиралась на ярмарку. Она не хотела пропустить интересующие ее выступления и считала, что, чем раньше она придет, тем больше времени у нее будет для рассматривания книг на стендах излюбленных издательств.

Когда она прибыла на место, народ еще не проснулся, и по аллее между стендами можно было ходить свободно и не задевать чужие локти. День выдался пасмурным, стало быть, первый предвестник смены времени года. Собираясь на подобные мероприятия, Ева всегда рассчитывала уйти вместе с теми, кто приходит по необходимости или по профессиональным нуждам, т. е. задолго до того, как появится любознательная толпа зевак, которые просто проходили мимо и решили заглянуть невзначай. Поэтому она с легкостью могла различить в быстро проходящей мимо девушке с кофе журналиста, или профессора института, второпях набирающего горы литературы для диссертации. А суетных издателей, которые то и дело здороваются почти со всеми вокруг и спешно делают записи, Ева определяла быстрее всего.

Сегодня ее планы уйти пораньше рухнули, потому что интересующий ее психолог опаздывал, и его выступление переставили в конец. Ева могла позволить себе целый день в компании любимых авторов, поэтому она просто наслаждалась ярмаркой, посетила интересные семинары и пообедала в ближайшем кафе, а потом устроилась на отдаленной скамейке и рассматривала покупки. Из-за непогоды стемнело рано, а долгожданная лекция затянулась по причине бесконечного числа вопросов «из зала». Все хотели быстрой и бесплатной консультации, отчаянно надеясь, что ответ, который они услышат, будет являться решением насущной проблемы.

Когда Ева вышла из павильона, ее застал проливной дождь, а зонтик, который всю выставку безжалостно утяжелял ее сумку, предательски сломался. Она побежала в сторону дома и остановилась под кронами деревьев. Пытаться не промокнуть насквозь на шпильках — то еще искусство, особенно с пакетом тяжелых книг. Прохожих на улице разогнал то ли дождь, то ли позднее время. Ева решила не испытывать себя на прочность и вызвать такси. Когда она объясняла свое местонахождение, в трубке неожиданно стало тихо.

— Вы меня слушаете? Але, алеее, — Ева посмотрела на погасший экран, — черт! Ну конечно! Аккумулятор и зонт в сговоре?

Дождь усиливался, и она окончательно вымокла до нитки. Оглянувшись по сторонам, Ева поняла, что уже не в состоянии разглядеть ближайший фонарный столб, ветер стал задувать еще сильнее, и вокруг никого. Она плотнее прижала к себе сумку, удобнее ухватилась за пакет и быстрым шагом направилась в сторону дома. Ей было неуютно от того, что в темноте она плохо различала предметы, а из-за дождя слышала только стук собственных каблуков.

— Твою ж мать! — Ева полетела прямиком на асфальт, затормозив руками, когда ее шпилька попала меж двух выложенных на дороге плит. Пакет с глухим звуком отлетел в сторону, а сумка, висящая на плече, смягчила удар груди.