Разорванное пространство - [28]

Население Взаимозависимости нельзя было назвать дураками главным образом по двум причинам. Первая заключалась в том, что подавляющее большинство из миллиардов жителей Взаимозависимости проводили всю свою жизнь либо в городах, выдолбленных в толще непригодных для жизни планет, либо внутри парящих в космосе поселений. И в том и в другом случае большая численность необразованных дикарей стала бы явной угрозой для всех остальных.

Вторая причина состояла в том, что правящий класс Взаимозависимости, предпочитавший финансовую и социальную стабильность наличию люмпен-пролетариата, готового при первой же возможности оторвать им головы, обеспечивал во Взаимозависимости базовый уровень жизни, при котором никто не голодал, не оставался без крыши над головой, не умирал от легко предотвратимых болезней и не становился банкротом из-за инфаркта, потери работы или и того и другого вместе.

По этим причинам во Взаимозависимости не существовало «бедных» или «сброда» в том смысле, как это понимали элиты прошлых цивилизаций. Прекрасно, если цель заключалась в поддержании относительного довольства огромной человеческой популяции, рассеянной на триллионах километров физического пространства. Но все выглядело уже не столь прекрасно, когда цель состояла в том, чтобы, скажем так, оставить эти самые миллиарды людей в полном неведении о приближающемся конце цивилизации, который, если ничего не предпринять, скорее всего, привел бы к медленной голодной смерти каждого из них.

Люди все знали. Знали потому, что ученые, анализировавшие данные, которые собрали Джеймис и Марс Клермонт, а также Хатида Ройнольд, в основном принадлежали к среднему и рабочему классу Взаимозависимости и охотно делились информацией. Знали потому, что команды курсировавших по Потоку кораблей, присягнувшие гильдиям, контролируемым аристократическими семействами, тоже принадлежали к среднему и рабочему классу. Знали потому, что к этим же классам принадлежали журналисты Взаимозависимости. И еще потому, что имперо Грейланд Вторая, которая была дочерью ученого, в силу своей мудрости или наивности (или и того и другого) решила, что правда о неминуемом коллапсе Потока должна стать достоянием общественности.

Люди обо всем узнали, причем относительно рано.

Но как они поступили с этой информацией?

Многие, выяснив, когда конкретно их система окажется полностью отрезанной от остальной Взаимозависимости, решили, что времени еще вполне достаточно и кто-нибудь наверняка что-нибудь придумает, после чего вернулись к своим повседневным делам, тревожась о будущем лишь чуть больше, чем до этого. Более амбициозные личности планировали протесты и конференции, направляли составленные в крепких словах послания членам местных парламентов, а также парламентов своих систем и Взаимозависимости, решительно требуя что-то предпринять, поскольку именно для этого их избирали. Затем они тоже, как правило, возвращались к обычной жизни, убежденные, что, по крайней мере, пытались хоть что-то сделать.

Еще одна группа, членов которой можно было бы снисходительно назвать предпринимателями или не столь снисходительно – мошенниками, увидела в предстоящем конце света возможность для бизнеса, выбрав своей целью особенно напуганных, встревоженных и безутешных. Все как обычно.

Имелась также довольно небольшая группа людей, которые выясняли, какие течения Потока все еще открыты и сколько пройдет времени, прежде чем полет на Край из их системы станет невозможен, после чего начинали строить планы с целью попасть на эти корабли в последнюю минуту или близко к тому, все это время копя необходимые средства. Подобная предусмотрительность, однако, омрачалась тем, что эти люди, как правило, не бронировали места на кораблях (с полной предоплатой) в ту же секунду, когда подобная мысль приходила им в голову. В итоге, когда они наконец собирались это сделать, оказывалось, что все пассажирские места забронированы на годы вперед, причем по заоблачным ценам, учитывая, что в нынешние времена отправившийся на Край корабль оставался на Крае навсегда. Эти люди уже упустили свой шанс бежать, даже сами того не сознавая. Так или иначе, они, вероятно, все равно не смогли бы себе этого позволить.

На местных и системных уровнях правительства и родственные им организации, не состоявшие из представителей аристократии, начали создавать комиссии и исследовательские группы для изучения последствий надвигающегося коллапса Потока для их среды обитания и городов. Особый интерес представлял вопрос, что произойдет с товарами, на которые имел монополию не местный аристократический дом.

В качестве не слишком критичного примера возьмем цитрусовые, монополия на которые принадлежала дому Лагос. В каждой системе имелись местные посредники, которые выращивали и продавали плоды, беря себе долю прибыли и отправляя остальное обратно в казну дома Лагос. На случай, если посредник решит не посылать дому Лагос его законную часть или же окажется настолько неспособным, что не сможет получать прибыль вообще, все исходное сырье для цитрусовых дома Лагос было генетически закодировано таким образом, чтобы по прошествии определенного количества поколений они переставали плодоносить. Число поколений определялось заранее, до поставки материала.