Разоблачения дипломатической истории XVIII века - [17]

В другом отношении положение Голландии отличалось от положения Англии. Для Голландии, утратившей свое торговое и морское могущество, в то время уже наступил период упадка. Подобно Генуе и Венеции, которые из-за новых торговых путей лишились прежнего коммерческого преобладания, она была вынуждена предоставлять в кредит другим нациям свои капиталы, которые стали слишком велики для объема ее собственной торговли. Ее отечество переместилось туда, где она получала со своих капиталов наиболее высокие доходы. Россия поэтому явилась огромным рынком в меньшей степени для торговли, чем для вложения капиталов и посылки туда людей. До настоящего времени Голландия осталась банкиром Рос-сип. Во времена Петра она снабжала Россию судами, офицерами, оружием и деньгами, так что его флот, как замечает писатель того времени, следовало бы скорее называть голландским, чем московитским. Голландцы гордились тем, что послали в С.-Петербург первое европейское торговое судно и за торговые привилегии, которые они получили или надеялись получить от Петра, платили таким же гнусным пресмыкательством, которое характерно и для их отношений с Японией. Taким образом, здесь в отличие от Англии было совершенно иное, прочное основание для русофильства государственных деятелей, которых Петр I завлек в свои сети во время пребывания в Амстердаме и Гааге в 1697 г., которыми он затем руководил через своих послов и на которых он снова стал оказывать свое личное влияние во время повторного пребывания в Амстердаме в 1716-1717 годах. Если, однако, принять во внимание преобладающее влияние Англии на Голландию в первые десятилетия XVIII века, то не остается никаких сомнений, что прокламации Генеральных Штатов против Швеции никогда не были бы выпущены без предварительного согласия и подстрекательства со стороны Англии. Близкие отношения между английским и голландским правительствами неоднократно служили первому для того, чтобы от имени Голландии создавать прецеденты, на основании которых оно затем намеревалось действовать уже от имени Англии. Вместе с тем так же несомненно, что царь использовал голландских государственных деятелей для воздействия на британских. Так, Горацио Уолпол, брат "отца коррупции", шурин министра Тауншенда и английский посол в Гааге в 1715-1716 гг., несомненно, был привлечен на защиту русских интересов своими голландскими друзьями. Как мы скоро увидим, секретарь голландского посольства в Константинополе Тейлс в самый критический период смертельной борьбы между Карлом XII и Петром I одновременно вел в Высокой Порте дела как английского, так и голландского посольств. В своей книге этот Тейлс открыто ставит себе в заслугу перед своей нацией то, что был ревностным и платным агентом русских интриг.

"ОБОРОНИТЕЛЬНЫЙ ДОГОВОР, ЗАКЛЮЧЕННЫЙ В 1700 г МЕЖДУ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВОМ СЛАВНОЙ ПАМЯТИ ПОКОЙНЫМ КОРОЛЕМ ВИЛЬГЕЛЬМОМ И ЕГО ВЕЛИЧЕСТВОМ НЫНЕ ЗДРАВСТВУЮЩИМ КОРОЛЕМ ШВЕДСКИМ КАРЛОМ XII. ОПУБЛИКОВАНО ПО РЕШИТЕЛЬНОМУ НАСТОЯНИЮ НЕСКОЛЬКИХ ЧЛЕНОВ ОБЕИХ ПАЛАТ ПАРЛАМЕНТА".

"Nee rumpite foedera pacis, Nee regnis praeferte fidem". Silius. Lib. II ("Не разрывайте мирных договоров. И не ставьте верность ниже царств" (латин.). Силий Италик "О второй Пунической войне", кн. II. Ред.) Лондон

Статья I устанавливает между королями Швеции и Англии "искреннюю и постоянную дружбу навеки, союз и доброе согласие, так что каждый из них никогда не станет совместно с кем-либо или самостоятельно наносить ущерба королевству другого, его провинциям, колониям или подданным, где бы они ни находились, а также не допустит и не даст согласия, чтобы это делали другие и т. д.".

"Статья II. Помимо этого, каждый из союзников, его наследники и преемники обязуются, насколько это в их силах, заботиться о выгодах и достоинстве другой стороны и способствовать ей в этом, разузнавать и (как только кому-либо из союзников об этом станет известно) сообщать другому обо всех грозящих ему опасностях, заговорах и враждебных замыслах, направленных против него, противодействовать им насколько возможно и предотвращать их как советом, так и помощью. И потому со стороны каждого из союзников будет незаконным самому или при посредстве кого бы то ни было предпринимать какие-либо действия, переговоры или попытки, наносящие вред или ущерб другому союзнику, каким бы то ни было его землям и владениям, где бы они ни находились, на суше или на море. Ни один из союзников никоим образом не будет содействовать врагам другого - бунтовщикам или неприятелям, во вред своему союзнику" и т. д.

Вопрос I. Как согласуются слова этих двух статей с нашим нынешним поведением, когда наш флот действует сообща с врагами Швеции, царь командует нашим флотом, наш. адмирал (Д. Норрис. Ред) входит в состав военных советов и не только посвящен во все их планы, но вместе с нашим собственным посланником в Копенгагене (А. Кэмпбеллом. Ред) (как признал сам король датский (Фредерик IV. Ред) в публичном заявлении) побудил, северных союзников к предприятию, в высшей степени вредному для нашего союзника - Швеции (я имею в виду предполагавшийся прошлым летом десант в Сконе)?