Разоблачение Тисл Тейт - [45]

Наутро в телефоне не оказалось ни одного нового сообщения.

ОТРЫВОК ИЗ «ЛИМОНАДНЫХ НЕБЕС»,

КНИГА 2: «МЕЖДУ ДВУХ МИРОВ»

На следующий день мое чувство вины становится еще больше. Когда я быстрым шагом преодолеваю получасовой путь до дома Флиннов, несмотря на то, что мой секрет уже больше не секрет, чувство вины давит все сильнее. И пика оно достигает, когда Оливер открывает дверь и сообщает, что Эмма забыла о записи к врачу на сегодня, и что он торжественно поклялся, что мы не станем без нее приниматься за книгу. И вот я слышу свой собственный голос: «Ну, ничего страшного», – и спрашиваю, не хочет ли он в таком случае попить кофе или что-нибудь съесть.

Не уверена, что смогу без труда объяснить такой свой ответ Лиаму. Я и себе-то не могу как следует его объяснить.

– Если бы ты прямо сейчас могла сделать что угодно, что бы это было? – спрашивает Оливер, когда мы выходим на улицу. – Моя душа жаждет приключений.

– Ой, даже не знаю. Погулять по Мачу-Пикчу, наверное.

– Да, этот город тоже у меня в списке мест, которые нужно посетить, пока ты жив. Но сегодня я выбрал бы что-нибудь попроще. Скажем, в городских пределах. И в рамках закона. Хотя по последнему пункту я более гибок. – Он улыбается мне, сверкнув зубами, и я улыбаюсь ему в ответ, и все так легко и непринужденно. – А если серьезно. Давай займемся чем-нибудь прикольным. Ты заслужила отдых после вчерашнего тяжелого труда. Твоему мозгу нужен выходной.

– Я все утро читала. Так что мозг мой, наверное, теперь еще сильнее на меня злится.

– Что читала? «Лимонадные небеса»?

Я смеюсь.

– Представляешь, я не сижу целыми днями и не читаю свои собственные книжки просто так, по приколу. Я читала роман, который выйдет весной. Автор попросил написать краткую аннотацию на обложку.

– Получается, у тебя много друзей среди писателей? – спрашивает он, глядя на меня с любопытством.

– Не-а. Вообще нет. Да, я с ними знакома. Кто-то просит меня об одолжении. Но друзья? Нет.

Он молчит, поэтому я перевожу тему разговора на него.

– Расскажи о себе. Почему ты тусуешься со мной каждый день? Должно быть, у тебя куча Друзей, которые не представляют, куда ты пропал.

– Я им сказал, что сейчас слишком занят общением с обалденной авторшей бестселлеров и не могу резаться в настольные игры или в «Легенду Зельды». Они все понимают.

Я чувствую, как щеки вспыхивают румянцем, но по-другому воспринять слово «обалденная» по отношению к себе я не могу.

Я предлагаю сходить в Музей медицинской истории Мюттера, в котором собрана огромная коллекция всевозможных медицинских патологий, потому что это самое неромантичное место, которое приходит мне в голову. Я там никогда не была, но примерно представляю, что там можно увидеть: банки с неправильно развивающимися органами и деформированными утробными плодами, и мозги, и опухоли, и черепа. Трудно представить себе лучший вариант «чисто платонического свидания», чем совместное рассматривание куска мозга Эйнштейна.

– Круто, пойдем. Я там не был с тех пор, как нам проводили экскурсию в средней школе. По прошествии времени можно сказать, что это все-таки странноватое место для детской экскурсии. Я потом несколько недель не мог избавиться от ночного кошмара про Мыльную Леди. Видела ее? Выглядит как мумия, но это потому, что труп скорее всего долгое время пролежал в лишенной воздуха щелочной среде. Весь жир в ее теле превратился в омерзительное восковое покрытие.

Он с отвращением трясет головой, хотя глаза его горят от восторга.

– Класс. Я там на самом деле никогда не была, так что сейчас я прямо вся горю, – говорю я, хотя музей внезапно кажется мне совершенно ужасной идеей, от чего уж там «всей гореть».

Я не люблю думать о смерти, вообще в принципе, даже если это смерть абсолютно незнакомого человека, который умер несколько сотен лет назад. Но брать слова обратно уже поздно, к тому же других предложений у меня нет, так что мы отправляемся в этот музей. В конце концов, этот поход может положительно сказаться на последних главах книги: свежий взгляд на жизнь после смерти, гораздо мрачнее, чем та реальность, где существует Мэриголд, без единого намека на сказку.

Всю дорогу мы беседуем ни о чем, хотя болтает в основном Оливер. Рассказывает про уроки, которые были у него в школе с утра, про лучших друзей Пита и Джейми, с которыми, пусть это и полный тупизм, они почти каждую пятницу ночуют друг у друга с тех самых пор, как познакомились в пятом классе.

– Я просто обожаю всякие традиции, – говорит он, – ритуалы. Не представляю, как буду поступать в колледж, меня аж трясет всего.

– Куда ты хочешь поступать? – спрашиваю я, впервые осознав, что у нашей дружбы уже появился срок годности.

Он – нет, мы оба – в следующем году станем студентами и разъедемся. И я улечу, все выше, выше и выше – прочь от дома. Пропаду.

– Не знаю. Список составил, но документы еще никуда не подавал. Хочу специализироваться на английском языке – знаю, для тебя это детсад, ты и без этого уже написала пару клевых книг. Если бы у меня был какой-то особый талант, я бы уже о нем знал.

– Заткнись, – говорю я и толкаю его плечом.

В его тоне, однако, не слышно горечи или даже отголоска зависти. Он смотрит на меня и улыбается, а я едва справляюсь с желанием отодвинуть от его глаз тонкую прядь медно-рыжих волос, что запутались в его ресницах. Я силой заставляю себя отвернуться.