Разоблачение - [113]

И в эту минуту она отвернулась и кашлянула.

Этот кашель все и решил. Сандерс отстранился, сказал: «Ты права» — и встал с кушетки.

Выслушав это, Фернандес нахмурилась и озадаченно сказала:

— Я как-то не ожидала, что кашель может оказать такое действие.

— Может. — Сандерс отодвинул свою тарелку. — В такие минуты не кашляют.

— Почему? Это что, вопрос этикета? — поинтересовалась Фернандес. — Нельзя кашлять в экстазе?

— Нет, это не то, — мрачно ответил Сандерс. — Вы спросили, я ответил…

— Я пошутила, не обижайтесь, пожалуйста. Так при чем здесь кашель?

Сандерс поколебался.

— Знаете, женщины привыкли думать, что мужчины настолько увлечены своими ощущениями, что ничего не замечают в такие минуты. Ну, принято считать, что мужчины не знают, где надо приласкать, где нужно погладить, и так далее… Что они глуповаты в вопросах секса.

— Не думаю, что вы так уж глуповаты. Так, а что насчет кашля?

— Кашель означает, что вы вовсе не увлечены происходящим…

— Это звучит несколько категорично, — подняла бровь адвокат.

— Зато правильно.

— Ну, не знаю… У моего мужа бронхит, и он кашляет все время.

— Только не в последний момент…

Фернандес помолчала, вспоминая.

— Зато он кашляет сразу, когда все закончится… Прямо взрывается кашлем. Мы всегда над этим хохочем.

— После — это другое дело. А вот в самый напряженный, самый решающий момент, уверяю вас, никто не кашлянет.

Замолчав на мгновение, он стал припоминать картины из своего холостяцкого прошлого: щеки женщины краснеют, шея или верхняя часть груди покрывается пятнами; такие твердые вначале соски становятся мягкими… Глаза, темнеют, иногда закатываются. Губы припухают, дыхание меняет ритм… Женщина меняет положение бедер, меняет ритм движения, становится одновременно напряженней и податливей. На лбу появляются морщинки… В общем, у всех по-разному, но…

— Никто никогда не кашляет, — уверенно сказал он.

Тут внезапно он смутился и, торопливо придвинув к себе тарелку, начал жевать, скрывая свое нежелание говорить далее на эту тему. У него появилось ощущение, что он нарушил какие-то неписаные правила, которых придерживались все, хотя и притворялись, что этих правил не существует…

Фернандес с любопытством смотрела на него.

— Вы что, читали где-то об этом?

Он отрицательно помотал головой.

— Мужчины обсуждают между собой подобные вещи?

Он опять покачал головой.

— А женщины обсуждают…

— Я знаю, — сказал Сандерс, проглотив еду. — Короче говоря, она кашлянула — и я отыграл назад. Она совершенно не была возбуждена, и это меня… ну, рассердило, что ли… Лежала передо мной, задыхалась и стонала, а на самом деле только притворялась. Я понял…

— Что она вас использует?

— Да, вроде этого. Манипулирует мной. Иногда я думаю, что если бы она не кашлянула тогда… — Сандерс неопределенно пожал плечами.

— Может быть, мне прямо у нее спросить? — хмыкнула Фернандес, кивая в сторону столика Мередит.

Сандерс поднял глаза и увидел, что та идет в их сторону.

— Вот дьявол…

— Спокойнее, спокойнее, все нормально.

Мередит с широкой улыбкой на лице остановилась около их столика.

— Привет, Луиза, привет, Том.

Сандерс начал подниматься из-за стола.

— Нет-нет, Том, не надо вставать. — Она положила руку на плечо Сандерса и слегка его сжала. — Я на минутку.

Мередит лучезарно улыбалась: она выглядела в точности как уверенный в себе начальник, подошедший сказать пару слов коллегам. Сандерс увидел за ее спиной, как Гарвин расплачивается по счету, и мельком подумал, подойдет ли и он к их столику.

— Луиза, я только хочу сказать, что не держу на вас зла, — говорила Мередит. — Я понимаю — каждый выполняет свою работу. И это прекрасно, это делает воздух чище. Я надеюсь, что и в дальнейшем мы будем продуктивно сотрудничать…

Говоря это, Мередит стояла за спинкой стула Сандерса, и ему приходилось выкручивать себе шею, чтобы видеть ее.

— Может быть, вы присядете к нам? — предложила Фернандес.

— Ну, разве что на минутку…

Сандерс встал, чтобы придвинуть ей стул, думая, что глазах чиновников из «Конли» все выглядит очень мило — воспитанный босс уступает уговорам подчиненных одалживает их своим обществом. Двигая стул, он увидел, что Николс смотрит в их сторону поверх очков, так же как и молодой Конли.

Мередит присела.

— Не хотите ли чего-нибудь? — заботливо поинтересовалась Фернандес.

— Благодарю вас, я только что пообедала.

— Тогда, может быть, кофе?

— Спасибо, не нужно.

Сандерс сел. Мередит наклонилась вперед.

— Боб только что поделился со мной своими планами акционирования отдела. Потрясающе — дело идет полным ходом.

Сандерс с изумлением следил за ней.

— Вот, смотрите — Боб принес список предполагаемых названий новой компании. Послушайте, как звучим «Спидиор», «СпидСтар», «ПраймКор», «Тализан», «Тензор». Мне кажется, что фирме под названием «СпидКор» подобает производить запасные части для гоночных автомобилей; «СпидСтар» как-то уж слишком ассоциируется с деньгами; «ПраймКор» как название больше подошло бы какому-нибудь обществу взаимного кредита. Как насчет «Тализан» или «Тензор»?

— «Тензор» — это название лампы, — сказала Фернандес.

— Ладно, а вот «Тализан», по-моему, очень неплохо.

— Совместное предприятие «Эппл» и «Ай-би-эм» называется «Талиджент», — подсказал Сандерс.