Разные стихи - [2]

Картофель, морковь и капусту,

И не попался ни разу,

А всё равно в доме пусто..

Вперёд не рвись — погоди,

Ты создан чего ради?..

Вожак идёт впереди,

А с плетью пастух — сзади.

Где же мой лом и кувалда,

Куда девалось кайло?

— И лом, и кайло, и кувалду

Оползнем унесло.

Застал я с ним жену раздету

И объявил ему вендетту.

Девочка красивая

В кустах лежит нагой.

Другой бы изнасиловал,

а я лишь пнул ногой

Жена наклонилась голая

Около унитаза,

А я ей воды на голову

Лью из медного таза

С наперстниками разврата

Он торопился куда-то

ПОЭТ

I

Сачком поймал я гения

И оторвал крылышки.

Сижу на кухне весь день я.

Рвется пар из-под крышки.

Теперь мы с гением братья.

— Однако, отменный бульон!

А если не буду летать я,

Не полетит уж и он.

II

Мне нужен был дельный совет,

Резко двери открыл я.

Сидел за столом поэт

И жадно ел чьи-то крылья.

Голенький как Эрот

Лежал мальчишка в кровати.

Поэт газетой утер рот!

Выпятил губы, а брюхо впятил.

Махровой, в цветах простыней

Ревниво накрыл мальчишку,

И, увлажняя пальцы слюной,

Стал листать мою книжку.

(читает текст)

— Мы вцепились жадно друг в друга

И пошли обниматься в парадное.

Я хотел негритянку как уголь,

А она была шоколадная.

Я хотел, чтобы грудь сапогом,

Чтоб как туфель была лакированой.

А у этой чай с молоком,

Вот и стал я разочарованный.

Как на газе сковорода

Раскалилась в руках девица…

— М-да… — сказал он, и снова — м-да…

В печать это не годиться…

Безбожный провинциализм,

Ни деревня, ни город, а — пригород.

И, потом, тут какой-то расизм,

Только шиворотом-навыворот!

Что-то еще он такое сказал;

Сказал, как отрезал крылья.

Скорей у него я рукопись взял

И дверь за собой закрыл я…

Во дворе завывает вьюга;

Нет, не поняли мы друг друга.

III

Стоит гранитный пьедестал,

Здесь будет монумент.

Я ловко — прыг — и в позу встал,

Меня низвергнул мент.

Оштрафовал на сто рублей;

А где я их достану?..

На пьедестале мне ей-ей

Стоять не по карману…

ГЕНИЙ

Гений летал над моей головой

Вроде растрепанной книжки,

Хлопали крылышки за спиной,

Как на кастрюлях крышки.

Сбоку висел пустой пенал,

Не было стрел в нем и перьев.

Гений все стрелы свои расстрелял,

Был безопасней теперь он.

Спущен лук, потускнел его нимб,

С виду мальчишка жалкий.

Громко ругаясь летели за ним

Злые вороны и галки.

Не смеется он и не поет,

А все-равно раздражает,

Тем что летает, а не полезет,

Выше стаи летает.

23.10.84

ЩИ

Купил я капусту и свеклу,

Стою на кухне, варю щи.

Раздался звон, посыпались стекла,

В дом ввалились товарищи.

Притащили девицу пьяную,

Она орет как помешанная.

В кастрюлю я зелень пряную Б

росаю, и ложкой помешиваю.

Джинсы стащили ловко,

Крик ее храпом стал.

Аккуратно шумовкой

Я мутную пену снял.

Сижу и тихо из миски

Ложкой хлебаю щи.

А рядом девицу тискают

Бурно товарищи.

24.09.84

ЛЮДИ

1.

Вышел на Невский из кабака,

На окне мальчишка лохматый

Показал мне три языка,

Потом четвертый, потом пятый…

Рядом из люка какую-то грязь

Рабочий вываливал длинным совком.

В этой куче я чуть не увяз;

Бросил в мальчишку грязи ком.

Постовой покинул свой пост,

Говорит мне: «Следуй за мной!»

(Так в пятой главе сказал Христос)

И повел меня за собой.

Толкнул в подвал вытрезвителя,

А там уже нету мест.

Посадил на стул усмирительный

— Таков на сегодня мой крест.

Ночью, часм к трем,

Тихо домой вернулся.

Уснул я с кошкой вдвоем

Утром один проснулся…

Сижу у окна истуканом

Голова лежит на ладони;

Пусто в граненом стакане,

Кто-то за стенкой стонет…

2.

Пришли какие-то люди,

Таких никогда я не видел:

Один с головою на блюде

(Тот видно кого-то обидел).

Другой с тесаком на макушке,

А этот — с язвами на руках.

На стол поставили кружки,

Блюдо с башкой — (просто страх).

Из кухни принес колбасы я,

Дал им домашние тапки,

(Ведь люди пришли босые,

Одетые в рваные тряпки).

Выпили молча, без закуса. —

Траур у них, видать

Схватил девицу я за косу,

И попросил сплясать.

И стала плясать девица,

И скидывать с тела тряпье…

А все же знакомые лица…

И где-то встречал я ее.

Но где? Но когда? — не припомню,

Только уж было такое:

Пьянка в комнате темной,

И голова покойника.

Гости с рубцами и язвами,

Особенно этот сивый,

С язвами безобразными.

Не красавец, однако, красивый.

— Иван! — кивнула девица блюду.

Иван вдруг открыл глаза.

— Давай предадимся блуду!

И запрыгала, как коза.

Скинула тряпки последние,

Стала совсем гола.

Седой вынул нож из темени

Воткнул в середину стола.

Второй почесался в затылке,

И руки простер к окну.

Появились еще три бутылки,

Я сразу припрятал одну.

На колени мне села девица

Худоват оказался зад.

Недовольный Иван косится.

Покосился, — закрыл глаза.

Седой опрокинул кружку;

Потом они в угол легли.

Я дал им диван-раскладушку,

Но они им пренебрегли.

Тогда я спросил у девицы,

Раздвинув ножки дивана:

— Скажи мне, что это за лица?

— Да просто два шарлатана!

— А как заовут тебя?

— Ира.

— Вот и жену мою так.

Прости, что простыня не стирана

Теперь уж я холостяк.

Прижались мы тесно друг к другу,

И я погрузился в сон; Страшный сон.

Я вскочил с испугу,

Отключил будильника звон.

На диване от тела впадина

А от гостей — ни следа.

Приложился к бутылке краденой

Там лишь уксусная кислота.

27.01.84

3.

Я в комнату к другу шагнул

И двери захлопнул тяжко.

Увидев меня, он икнул

И выронил на пол чашку.

Брошенная на тахту

Моя тут невеста лежала,

С ватным кляпом во рту.

Лежала и еле душала.