Размагничивание кораблей Черноморского флота в годы Великой Отечественной войны - [60]

В дальнейшем доставленные дизель-генераторы были установлены на петлевой станции безобмоточного размагничивания кораблей (СБРП-34), поработали какое-то время и были заменены более мощными, отечественными.

Ярким примером эффективного действия размагничивания кораблей может служить и следующий случай, имевший место при тралении Керченского пролива.

Начальник СБР-30 инженер-капитан М. П. Горяев в донесении о работе за октябрь 1944 г.[100] сообщил, что в мае на одном из керченских фарватеров на магнитных минах подорвались два катерных тральщика, которые не были размагничены. После этого фарватер был закрыт для плавания кораблей. В октябре при подготовке этого района к тралению магнитных мин здесь много раз проходили гидрографические суда, а также КТЩ бригады траления, которые проводили контрминирование (сбрасывали глубинные бомбы). Все гидрографические суда и КТЩ были размагничены, и ни один из них не подорвался.

После того как район был подготовлен, к тралению магнитных мин приступили катерные электромагнитные тральщики КЭМТЩ-511 и КЭМТЩ-513. Сразу же после выхода на фарватер они подорвали две магнитные мины, которые находились точно на пути тральщиков. Глубина фарватера была 5 м. В результате взрывов оба электромагнитных трала, которые буксировали за собой тральщики, были выведены из строя, а тральщики остались невредимыми.

В сообщениях о вытраленных минах часто говорилось, что тральщик не получил существенных повреждений или что-либо в этом роде. Все это правда, так и бывает в большинстве случаев, а «несущественные» повреждения состояли в том, что в результате сотрясения корпуса корабля, вызываемого взрывами, выходили из строя некоторые приборы и механизмы, возникали трещины в корпусе корабля, он начинал принимать воду и т. д. Может возникнуть вопрос: нельзя ли сделать так, чтобы воздействие взрыва мины на корабль было уменьшено? На это следует ответить, что, конечно можно, но… за все надо платить. Увеличение расстояния между тральщиком и буксируемым тралом приведет к увеличению длины кабеля и оснастки, увеличению мощности источников питания, снижению маневренности тральщика и к многим другим последствиям, что, наверное, нерационально. По-видимому, все знают, что полной гарантии от подрыва тральщика на минах нет. А дело делать надо. Поэтому траление мин даже в мирное время приравнивается к выполнению боевых действий.

Немного позже этого случая проводилось траление магнитных мин на дальних подходах к Ейску. Несколько КЭМТЩ закончили работу в одном районе, а при переходе в другой район один из них подорвался. Для расследования обстоятельства подрыва была назначена комиссия под председательством командира керченского ОВРа капитана I ранга Мещерякова. Мне довелось быть одним из ее членов. Из свидетельских показаний оставшихся в живых членов экипажа и личного состава соседнего КЭМТЩ, находившегося от места взрыва на расстоянии около 80 м, а также из рассмотрения протокола последнего размагничивания этого КЭМТЩ на СВР было установлено, что при подготовке к переходу на тральщике был выключен ток буксируемого электромагнитного трала и вопреки требованиям инструкции, очевидно для удобства маневрирования, трал подтянут поближе к тральщику. Когда расстояние от корабля до трала уменьшилось до 7 м, за кормой корабля произошел взрыв мины. Была разрушена кормовая часть тральщика, а остальная часть корпуса была опрокинута через нос и затонула. Командир и три члена экипажа погибли. Глубина места около 6 м. Последнее размагничивание этого КЭМТЩ на СВР проводилось за восемь дней до подрыва, и напряженность остаточного магнитного поля КЭМТЩ была в пределах нормы.

Из ранее проведенных расчетов и измерений магнитного поля остаточного намагничивания буксируемого катерного электромагнитного трала было известно, что его величина на расстоянии 5–6 м от оконечности достигает значений, могущих вызвать взрыв магнитной мины высокой чувствительности.

Это был классический случай, когда из-за нарушения инструкции погибли четыре человека и тральщик.

Осенью 1944 г., с освобождением Румынии и Болгарии нашими войсками от немецких захватчиков, действия Военно-Морского Флота на Черном море почти закончились. Лишь изредка появлялись одиночные или небольшие группы самолетов противника, которые, конечно, могли нанести ущерб, но обстановку изменить уже не могли. Из боевых действий на море осталось траление, которое продолжалось еще не один год. Предстояло очистить от различных мин огромные морские и речные районы. Процесс траления усложнялся тем, что на вражеских минах применялся прибор кратности: магнитный замыкатель включал взрывное устройство мины не при первом прохождении корабля над миной, а при любом последующем, вплоть до 17-го (прибор кратности имел 17 контактов), поэтому тральщик должен был сделать 17 галсов на каждом участке.

Встречались случаи, когда на международных коммуникациях в разное время были выставлены мины несколькими воюющими сторонами. Например, в одном из районов Дуная мины были выставлены немцами, англичанами и американцами. Для траления этого участка необходимо было затратить довольно продолжительное время, а обстановка требовала срочно провести караван барж с донецким углем к Будапешту, который не имел отопления. Помощник флагманского минера штаба ЧФ Г. Н. Охрименко блестяще решил эту задачу. Зная, что морские мины были выставлены по руслу Дуная, а осенью из-за разлива уровень воды значительно поднялся, он провел караван барж вдоль затопленных низких берегов.