Разлучница - [69]

— Лизелотта, давай поговорим с тобой об этом позже. Будь так любезна, — ответила Глория.

— Я правда не хотела мешать, — сказала Лизелотта, задорно подмигнула Жасмин и вышла.

— Ну хорошо. Жасмин, — продолжила начальница прерванный разговор, — я хочу видеть на столе твое заявление об увольнении. Садись и печатай. Мне останется только подписать его. Но, учитывая, что у тебя еще целых полторы недели отпуска, а я не привыкла поддаваться эмоциям, решая деловые вопросы, ты можешь этим воспользоваться. А потом мы подумаем, что делать дальше. Большего я не могу тебе пока пообещать.

— Хорошо, — сказала Жасмин. — Но можно мне на минутку заглянуть в мой кабинет?

— Конечно.

Она зашла в свой кабинет, позвонила оттуда Рольфу и попросила зайти к ней сейчас как бы случайно. Через две минуты он был у нее.

— Закрой дверь.

Рольф нехотя выполнил ее просьбу.

— А теперь рассказывай. Фальк Розеншток позавчера был здесь. Что ему было нужно?

— А зачем тебе это?

— Только не старайся сделать из этого тайну. Я не хочу, чтобы это навредило агентству. Фальк хитрый малый. Я полагаю, что ему удалось узнать о нас намного больше, чем вы догадываетесь. Пару часов с моим мобильником вполне достаточно, чтобы найти правильные ответы.

— Ты что, оставила ему свой мобильный?

— Нет, это произошло во время несчастного случая на его яхте. Моя сумочка запропастилась куда-то, и ее не сразу нашли. Разумеется, я не сохраняю номера под обычными именами, но, к сожалению, вы как раз тогда позвонили мне.

А Фальк сделал из этого соответствующие выводы.

— Нужно всегда вовремя удалять номера телефонов.

— Конечно. Ты ведь тоже так делаешь каждый вечер, перед тем как лечь спать, не так ли?

Рольф ухмыльнулся.

— К тому же Глория проболталась, упомянув анонимное письмо. Так что это была не только моя вина. Ей так хотелось найти богатенького заказчика, что она забыла обо всех мерах безопасности. Тем не менее, если говорить о деньгах, она не на того напала. Сейчас Фальк Розеншток пытается свести концы с концами и даже вынужден продать свою любимую яхту.

— Тогда будем надеяться, что я смогу обналичить его чек, — произнес Рольф.

— Он выписал тебе чек?

Рольф рассказал, как все получилось.

— Глория хотела, чтобы я передал ему всю информацию о Тиллере.

— А это еще зачем?

Рольф пожал плечами.

— Я думаю, это была сделка: в обмен на сведения о Тиллере он не будет шантажировать нас из-за неудавшихся свадеб, организованных его матерью.

Весьма логичное обоснование.

— Какой вообще у Розенштоков баланс? — поинтересовалась Жасмин.

— Розенштоки не состоят на бирже, поэтому они не обязаны публиковать свой финансовый отчет каждый квартал. Конечно же, у них тоже не все так гладко, но они явно не банкроты. Хотя марка «Розеншток» пользуется не такой славой, как раньше. Они застопорились. Им не хватает какого-то нового видения. Жасмин, ты права: иногда очень крупные фирмы с устоявшимся бизнесом оказываются за бортом раньше, чем можно было бы предположить.

— У Розенштоков были деловые связи с Тиллером. Фирма со строительными машинами. Помнишь?

Рольф кивнул.

— А вы тут выдаете Фальку Розенштоку все, что знаете о Тиллере и его махинациях. Он сразу же сообщит об этом отцу. Как ты думаешь, чем сейчас занимаются Розенштоки, если они были замешаны в аферах Тиллера?

— Заметают следы, — ухмыляясь, ответил Рольф. — Приводят в порядок отчеты.

— И они предупредят Тиллера.

— Я думаю, Тиллера это уже не спасет. Так быстро его ремонтные сооружения не появятся.

— Все, что ему остается, — это скрыться за границей. Но, поверь мне, такие горе-предприниматели, как Тиллер, и думать не хотят, чтобы провести остаток жизни где-то в Уругвае. Тиллер привык жить в атмосфере праздника. Ему нужен престиж в своем городе, свой футбольный клуб, прогулки на яхте по Средиземному морю… В конце концов…

В эту минуту в комнату ворвалась Глория.

— Рольф, я тебя поздравляю, — нарочито торжественно произнесла Жасмин, лишив Глорию шанса выказать свое недовольство по поводу тайного совещания. — Ты, несомненно, раскрыл самый крупный обман в истории ФРГ. До этого тебе удавалось добывать какие-то грязные доказательства, чтобы оклеветать человека и поставить его брак под вопрос.

Но в этом случае нет никакой клеветы, ты действовал честно и раскрыл самое настоящее преступление. Если не будешь медлить, то сможешь засадить за решетку и тех, и других.

Рольф провел рукой по волосам.

— Вообще-то, ты права.

— Минуточку, — вмешалась Глория.

— Если бы Рольф был журналистом, то заработал бы себе бессмертную славу, — невозмутимо продолжала Жасмин. — Но даже сейчас, если у него все сложится с прессой, он может прославиться как настоящий детектив. Только ему нужно поторопиться, пока Розенштоки не успели замести следы, о чем они тебя, Глория, предупреждали.

— В принципе, нас не должно интересовать то, чем занимаются Розенштоки и Тиллеры, — сказала Глория.

— Конечно, но можно было бы шантажировать и тех, и других. Нам бы так было выгоднее, — заметила Жасмин.

— Золотце, довольно уже с этим. Мы ничего не собираемся сообщать прессе и не будем никого шантажировать. Иначе, как только правда о Тиллере всплывет, мы будем первыми, кого будут допрашивать по этому поводу.