Разлучница - [62]

Тем временем Николь проводила свое послеобеденное время, сидя на скамье в парке. Если человеку нужны деньги, он идет в банк провинциального города. Бад Доберан был именно таким городком со своей булыжной мостовой, кирпичными готическими соборами, павильоном Северина в городском парке, рельсами одноколейной железной дороги «Молли», по которой, пыхтя и весело бренча, ехал паровоз с желто-красными вагончиками.

Банк, который выбрала Николь, располагался в здании классического стиля. Будучи настоящей женщиной, она сразу же попросила пригласить начальника отделения банка. Увидев ее золотой браслет, кольцо и сережки с бриллиантами, его тотчас же разыскали. Он был вежлив и отнесся к ней с пониманием.

— Видите ли, — объяснила она ему, — у меня есть чек отца Карла Хайнца Тиллера на два миллиона евро. Конечно, вы можете ему позвонить и убедиться, что он действительно выписал этот чек.

Начальник отдела отрицательно покачал головой.

— Мы хорошо знаем вас, фрау Розеншток.

Николь засмеялась.

— Розеншток только со следующей пятницы. Но в этом-то и проблема. Я хочу подарить своему будущему мужу яхту, но в данный момент у меня нет столько наличных. Яхта находится в Варнемюнде, и этот шанс нельзя упускать. Владелец заявил о немедленной продаже яхты. У меня есть чек отца, но он попросил обналичить его не раньше чем через две недели, после того как оплатит какие-то налоги…

Начальник отдела улыбнулся с пониманием.

— А некоторые долги по правительственным делам еще не были взысканы, — продолжала Николь. Государство действительно часто опаздывало с оплатой. Но Николь всегда поражало, что люди верили в россказни, если они хоть немного были похожи на правду.

— Без проблем, — учтиво произнес начальник. — Значит, фрау Тиллер, вам нужен кредит на некоторый срок? Какая сумма это должна быть? Два миллиона? Никаких проблем. Если она завтра придет сюда с владельцем яхты, то сможет предъявить выписку о своем платежеспособном счете и выписать чек на миллион евро.

На ужин в качестве закуски были оливки и овечий сыр.

Потом принесли жаркое из мяса теленка с молодыми стручками фасоли. На десерт Зиглинда подала яблочный пирог. Без Адельтрауд разговор за ужином не клеился.

Некоторое время Николь пыталась обратить внимание на заботы, связанные с приготовлением к свадьбе, — обсуждение сценария с брачным агентством, примерка свадебного платья, необходимость забрать карточки с именами гостей из типографии и проверить их, — но потом и она замолчала.

Северин говорил мало, Понтер Розеншток вообще сидел молча. Жасмин поймала себя на мысли, что ее сейчас меньше всего волновало безразличие Северина. Но она не переставала думать о противоречивых историях о Фальке — прямодушном любимце матери, изворотливом лжеце, которого спас от безденежья родной брат, и подлеце, совратившем Лауру.

Фальк этим вечером был одет весьма элегантно. Он снова появился в самый последний момент, когда все уже сидели за столом. По всей видимости, он только что приехал из Берлина. Ни взглядом, ни жестом Фальк не дал понять, что карты Жасмин раскрыты и в любую минуту он может разоблачить ее перед Николь, своим отцом, братом и матерью, а потом ее отсюда вышвырнут.

Странно, но Жасмин это нисколько не пугало: Николь и так знала, что она замышляла какую-то каверзу, а своего отца Фальк не стал бы посвящать в такое. Он был общим знаменателем всех историй, которые она о нем слышала. Если верить тому, что Жасмин о нем знала, то он постарается сначала поговорить с ней, прежде чем распространять сведения в семейном кругу. По всей вероятности, Фальк был зол. Возможно, он еще раз потребует, чтобы она покинула их дом. Но и это не страшило Жасмин, которая все еще рассчитывала проверить свой характер и способность влиять на судьбу людей. Северина нужно было только соблазнить — привычное для нее занятие, — но Фалька необходимо разгадать, а это намного труднее.

Когда ее мысли уходили далеко от повседневности, она испытывала странное ощущение теплоты. Вдруг Николь ни с того ни с сего стала настаивать на девичнике, и мужчины, дружно воскликнув: «Тогда вы обе подарите нам спокойный вечер», отправились по своим комнатам. Вообще-то, в планы Жасмин не входило заниматься предсвадебной подготовкой, но она промолчала.

— Мы, женщины, должны держаться вместе, — заявила Николь, когда они после ужина остались в гостиной вдвоем. — Я вот о чем подумала. Ты права, утверждая, что я поступила чудовищно и несправедливо по отношению к тебе. И ты за это получишь своего рода возмещение ущерба. Это вполне логично. Я вчера говорила, что ты без меня ничто, но я без тебя тоже ничто. Ты была нужна мне.

— Николь… — Жасмин поднялась.

— Нет, погоди. Ты должна получить свой миллион.

У Жасмин запершило в горле.

— Хотя это и неправда, что ты говоришь о моем отце… — Николь с опаской обернулась на дверь и понизила голос: —

Он не банкрот. Напротив, мой отец весь в делах, и ты можешь в этом убедиться. Посмотри, отец сегодня прислал мне этот чек.

Жасмин в замешательстве считала нули.

— Деньги по этому чеку я завтра переведу на свой счет в банке Бада Доберана, и ты будешь тому свидетелем. Через три дня они должны быть на моем счету. Сразу после этого я выпишу тебе чек. В пятницу после обеда, самое позднее в понедельник утром, ты сможешь его обналичить.