Разлом - [10]

Закономерный результат – разочарование и зарождающийся протест против вчерашних кумиров. Оснований – более чем достаточно. В частности, только за первый квартал 2005 года цены на нефтепродукты выросли на 58 процентов. Во многом это определило и рост на 34 процента розничных цен на продукты питания. При этом в 3(!) раза снизились темпы экономического роста. Уже тогда не было надежды и на то, что новая властная команда сможет добиться реального улучшения жизненного уровня народа.

Власть может продлить кредит доверия к себе только одним путем – создать базу для подъема экономики и, как следствие, значительного роста благосостояния людей. Но именно эта задача – наиболее трудновыполнимая. В кратчайшие сроки, вопреки предвыборным обещаниям победителей, решить ее практически невозможно. Для этого необходим длительный период, наличие благоприятных условий, команда профессионалов-единомышленников. А оранжевая власть такой командой не стала и уже никогда ею не станет.

Миф третий: после победы Виктора Ющенко в Украине непременно появится эффективная экономика

Этот миф уже давно и полностью развенчан. Не надо быть дипломированным специалистом, чтобы понять: в экономике дела лучше не пошли и при таких подходах, конечно, не пойдут.

Ссылаться на «тяжелое экономическое наследие», оставленное стране Леонидом Кучмой и Виктором Януковичем, уже не получается. Для того и избирали новую власть, чтобы она оправдала народное доверие и исправила ситуацию, проявив компетентность и настойчивость. Но если настойчивости в чем-то еще хватало, то с компетентностью положение всегда было удручающее.

В феврале-марте 2005 года премьер-министр Украины Юлия Тимошенко заявляла: старая власть похозяйничала так, что официальный и скрытый дефицит Госбюджета составляет в сумме не менее 33 миллиардов гривен. А это в принципе «не совместимо с жизнью» экономики. Позже назывались и более значительные цифры (кстати, при этом оставалось неизвестным, кто именно и по каким технологиям этот дефицит высчитывал).

Сделав такую заявку, премьер не просто попыталась оправдать отсутствие в скорой перспективе обнадеживающих тенденций в экономике, но и явно дала понять: в этом «объективная причина» и всех будущих неудач и даже катастрофических провалов.

В этом случае было бы оправданно обратиться к иной логике: дефицит бюджета (если таковой действительно реально существует) обязывает предельно ответственно и профессионально подходить к решению проблем экономики. Объявив об угрожающей ситуации, необходимо сразу же говорить и о реальных путях выхода из нее. Но как из работы правительства в период первого, так и второго премьерства Юлии Тимошенко, как из действий, так и из бездействия оранжевой власти, можно сделать бесспорный вывод: она занимается не разработкой программ выхода из экономического тупика, а предлагает лишь ситуативные, не до конца продуманные, а зачастую и откровенно хаотичные меры.

Среди них – увеличение бюджетных поступлений за счет упорядочения работы таможни и полной ликвидации свободных экономических зон, реприватизация предприятий, реализация налоговой реформы. Все это так и не было подтверждено конкретными серьезными финансовыми расчетами и носило (да и носит сейчас) лишь форму благих намерений. Долго при помощи такой «программы» ни правительство, ни президент не могли рассчитывать на симпатии народа. Тем более, при наличии явных противоречий в Кабмине и несогласованной работе отдельных министерств и ведомств, которые зачастую принимают решения, не сверенные с Минфином. Чаще всего не просчитываются и возможные губительные последствия принимаемых решений.

После «революции» негативно оценивали работу «экономического сектора» украинского правительства не только отечественные эксперты. Например, в интервью газете «Украина и мир сегодня» эксперт Немецкой консультативной группы по вопросам экономических реформ в Украине Ларс Хандрих, отвечая на вопрос о том, как он оценивает первые экономические реформы в нашей стране, без излишних комплиментов говорил: «Я их не вижу. Минэкономики борется за то, какие комитеты переподчинить себе. Это не продуктивно. Замминистры уволились, а новые не назначены. В итоге никто не работает. Разрабатываются какие-то программы, но не известно, насколько это серьезно».

Ларс Хандрих резко критиковал намерение реприватизации и говорил о примитивном понимании процесса отделения власти от бизнеса. По его мнению (и это вполне справедливо) бизнес сливается с политикой для того, чтобы иметь мощную защиту, а значит, в итоге, и возможность выжить. «Немецкий бизнесмен не будет сидеть в парламенте и работать на правительство. Ему это не интересно… Если серьезно заниматься разделением бизнеса и власти, нужно убирать коррупцию и улучшать бизнес-климат. Если последний будет хороший, и все будут играть на рынке по одинаковым правилам, тогда не нужны связи с властной структурой».

Очевидно, что разделить бизнес и политику можно лишь одним способом: устранив административный произвол власти по отношению к предприятиям и их владельцам. Однако действия власти показывали и показывают, что этот произвол стал носить еще более жесткий и масштабный характер, чем при власти старой. Так разве в таком случае можно реально разделить бизнес и власть? Да еще и при условии, что многие из представителей этой власти – крупные бизнесмены.