Разгром - [3]

Честный человек в данной ситуации должен чётко установить своё место в происходящем. Ему следовало определиться.

Или надо было прямо и честно признать: да, я, Жуков, ничего не понимал и придерживался устаревших взглядов на характер грядущей войны. От меня, начальника Генерального штаба, непонимание сути распространялось вниз и вширь. Потому, когда весной 1941 года под моим руководством перерабатывались оперативные планы Генерального штаба, были допущены ошибки, которые и привели к позорному разгрому и поражению Советского Союза во Второй мировой войне, к так называемой великой победе, после которой деградация и вымирание русского и других народов великой страны стали необратимыми.

Или – противоположное: я, Жуков, всё правильно понимал, но Красной Армией управляли недоумки (Иванов, Петров, Сидоров), державшиеся устаревших взглядов.

Во втором случае следовало представить документы, которые обличали бы Иванова, Петрова и Сидорова и показывали бы, что мудрый и храбрый Жуков изо всех сил боролся против носителей мёртвых концепций, но победить не сумел.

3

В любом коллективе существуют неписаные законы. Одно из незыблемых правил для любых групп людей, для любых веков и эпох: никто не имеет права бросать обвинения без доказательств. Тем более обвинения большинству, не называя никого конкретно.

Представьте, что в казарме нашёлся умник, который походя обронил: большинство из вас – воры! И на том умолк… Или в камере кто-то ляпнул: большинство из вас – стукачи и крысятники…

Такого забьют сапогами. Немедленно. Потому как у правильных пацанов за базар принято отвечать.

Так вот: Жуков объявил своих боевых товарищей, соратников, командиров и подчинённых недоумками, которые не понимали простейших вещей. Имён не назвал. Объявил только, что их было большинство. Таким образом, обвинение пало на всех. Поди докажи, что ты не такой олух, как все, что ты – не в числе большинства.

Куда бы ни шло, если бы Жуков назвал исключения: вот, мол, Чижиков и Пыжиков всё правильно понимали. Тогда, вычтя из общего списка положительных, мы бы получили имена отрицательных. Но Жуков швыряет булыжники сразу во все огороды, мол, незачем кому-то делать исключение, все они такие.

Кроме самого Жукова.

Написав «они», Жуков вычеркнул себя из списка остолопов.

А мы, временно согласившись с Великим Стратегом в том, что большинство высших руководителей Красной Армии были кретинами, попытаемся найти хоть какие-нибудь исключения.

Вот высшее руководство Генштаба в первой половине 1941 года.

Начальник Генерального штаба – генерал армии Жуков Г. К.

Первый заместитель НГШ – генерал-лейтенант Ватутин Н. Ф.

Заместители:

генерал-лейтенант Соколовский В. Д. по мобилизационным вопросам;

генерал-лейтенант Голиков Ф. И. по разведке;

корпусной комиссар Кожевников С. К. по политработе.

Кожевников отпадает сразу. Его работа в Генеральном штабе заключалась в том, чтобы контролировать генералов: водки не пить (или пить в меру), вместо пития читать классиков марксизма-ленинизма.

Если корпусной комиссар Кожевников и представлял превратно характер предстоящей войны, то ничего страшного в этом не было. Характера грядущей войны он не определял.

Заместитель начальника Генерального штаба генерал-лейтенант Голиков тоже не определял характера будущей войны. Его работа – добывать сведения о противнике. А уж как с тем противником будут расправляться – решать не ему. Кроме всего, Жуков, вспоминая и размышляя о войне, упорно забывал называть Голикова своим заместителем. Если верить мемуарам Жукова, то никакого Голикова в подчинении у Жукова вовсе не было.

Генерал-лейтенант Соколовский тоже отпадает. Он был заместителем по мобилизационным вопросам. Характер грядущей войны он тоже не определял. А со своими обязанностями справлялся: за первую неделю войны в обстановке всеобщего хаоса, развала и паники сумел обеспечить призыв более пяти миллионов резервистов, по существу, заменив разгромленную кадровую Красную Армию новой армией. В ходе войны Соколовский находился на высших штабных и командных должностях, причём часто под прямым командованием Жукова. В Московской битве – начальник штаба Западного фронта, которым командовал Жуков, в Берлинской операции – заместитель командующего 1-м Белорусским фронтом, которым командовал Жуков. После войны Соколовский получил звание маршала. Никогда у Жукова не было претензий к Соколовскому. Никогда Жуков не объявлял, что Соколовский не понимал сути войны.

Первый результат: у начальника Генерального штаба первый заместитель и три заместителя. Всех трёх заместителей (Кожевникова, Голикова и Соколовского) из чёрного списка Жукова вычёркиваем. Ибо если они действительно ничего не понимали, то всё равно валить вину за разгром на них нельзя. Прямого отношения к вопросам руководства войной и управления войсками фронтов они не имели.

4

Планы войны готовили:

– генерал армии Жуков, начальник Генштаба;

– генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин – первый заместитель начальника Генштаба;

– генерал-лейтенант Г. К. Маландин – начальник Оперативного управления Генштаба.

Приглядимся.

Генерал-лейтенант Ватутин – один из самых образованных и самых талантливых советских полководцев. Окончил военную школу, кроме того, высшую военную школу, Военную академию имени Фрунзе, затем оперативный факультет той же академии и Военную академию Генерального штаба. Итог: две военные школы и три академии. Показал себя выдающимся стратегом, отличился как на штабных, так и на командных должностях.