Разгром фашизма. СССР и англо-американские союзники во Второй мировой войне - [83]

Конференция постановила, что общей целью союзников является разгром противостоящего противника, овладение центральной частью Германии и захват Берлина. Первоочередными задачами считались преодоление линии Зигфрида и захват переправ через Рейн.

Руководящие круги США и Англии сильно беспокоило наступление советских войск в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. Начальник имперского Генерального штаба Великобритании А. Брук подробно изложил возможные варианты плана наступления союзников из Италии на Вену. Американцы согласились с предложениями англичан о продвижении своих войск в Центральную и Юго-Восточную Европу в случае внезапной капитуляции Германии. Союзное командование распределило между собой зоны оккупации Германии, а также приняло решение о высадке английских войск в Греции после ухода оттуда немецких соединений. На конференции рассматривалось ведение войны на Тихом океане, в обстановке особой секретности обсуждался ход работ по созданию атомной бомбы. Руководители США и Англии сошлись во мнении, что необходимо принять особые меры против «утечки о ней информации, особенно к русским».

По окончании конференции 19 сентября Рузвельт и Черчилль сообщили Сталину о принятых решениях. В послании отмечалось, что наступление в Италии может сделать «возможным… организовать преследование в направлении Люблянского прохода… Готовятся планы комбинированной сухопутной и морской операции, которая будет осуществлена, если этого потребует обстановка, на полуострове Истрия»[234]. Руководители США и Англии не сообщили о планах наступления союзников в этом случае на Вену и о решении высадки войск в Грецию.

Сталин, однако, хорошо помнил «крокодила с мягким подбрюшьем», которого рисовал Черчилль летом 1942 г., обещая открыть второй фронт в 1943 г., и понимал намерения союзников. В ответном послании 29 сентября он пожелал успехов союзным войскам, сообщил о действиях в Прибалтике и задачах «…вывести из войны Венгрию и прощупать оборону немцев на восточном фронте путем удара наших войск, причем при благоприятных условиях — опрокинуть ее».

Сталин не сообщил, в свою очередь, о встрече с Тито и достигнутых договоренностях по вступлению советских войск в Югославию. Упоминание же о возможном «опрокидывании» обороны немцев на восточном фронте могло стимулировать наступление союзников в Западной Европе. Здесь следует заметить современным исказителям истории, что Черчилль 27 сентября писал Сталину: «Я воспользуюсь случаем, чтобы повторить завтра в Палате общин то, что сказал раньше, что именно русская армия выпустила кишки из германской военной машины и в настоящий момент сдерживает на своем фронте несравненно большую часть сил противника»[235].

Обеспокоенный вместе с тем успехами советских войск на Балканах и переговорами Тито в Москве, Черчилль попросил Сталина о встрече. Об этом он сообщил Рузвельту, который тут же информировал Сталина: «Я твердо убежден, что мы втроем и только втроем можем найти решение по еще не согласованным вопросам. В этом смысле я, понимая стремление г-на Черчилля встретиться, предпочитаю рассматривать Ваши предстоящие беседы с Премьер-Министром как предварительные к встрече нас троих, которая, поскольку это касается меня, может состояться в любое время после выборов в Соединенных Штатах…»[236] Рузвельт заключил послание удовлетворением тем, что советское руководство решило разгромить Японию после победы над Германией. Это примечательно — он как бы подчеркивает заинтересованность США в укреплении отношений с Советским Союзом. Таким образом, Рузвельт заранее уведомлял Сталина, что визит Черчилля не должен осложнить союзнические отношения, а возникшие противоречия могут решиться только на совместной встрече.

Стремление Англии утвердиться на Балканах, проявленное на конференции в Квебеке, и выход советских войск на границы Югославии и Греции обострили противоречия в антифашистской коалиции, на что рассчитывал Гитлер. На совещании в Ставке 10–13 сентября он говорил: «…политической целью русских является не Германия, а Босфор… За время от 14 дней до, самое позднее, 6 недель противоположные полюсы придут в такое столкновение, что это приведет к изменению, которому суждено сыграть решающую роль в этой войне»[237].

Германское командование 3 октября отдало приказ об отступлении войск из Греции, Албании и Южных районов Югославии в связи с выходом Красной Армии на болгаро-югославскую границу. В это время в Греции развернулись решающие события. Части ЭЛАС с греческими партизанами преследовали отходящие немецкие войска, 12 октября освободили Афины и Пирей. Англичане же 4 октября начали операцию по вторжению в Грецию. Воздушный десант высадился на севере Пелопоннеса, а 13 октября морской десант без единого выстрела занял Афины.

Английские части, находясь в удалении на 50 км от противника, продвигались вслед за отрядами ЭЛАС и занимали территорию, освобожденную патриотами. В Лондоне 5 октября опубликовано коммюнике о том, что операция «скорее, носила характер простой оккупации, чем вторжения». Вслед за английскими войсками из эмиграции прибыло правительство Попандреу, которое приступило к формированию своих воинских частей. В стране развертывалась гражданская война.