Разгром фашизма. СССР и англо-американские союзники во Второй мировой войне - [102]

В целом, как пишет английский историк Лиддел Гарт, «…именно кризис, вызванный угрозой со стороны русских, заставил немцев принять роковое решение пожертвовать обороной Рейна ради обороны Одера с тем, чтобы задержать русских… Таким образом, наступавшим англо-американским войскам был облегчен не только выход и Рейну, но и его форсирование»[292].

«Бернский инцидент» — закулисные переговоры союзников о сепаратной капитуляции германских войск. Скоропостижная кончина Рузвельта

После Крымской конференции гитлеровскому руководству стало ясно, что безоговорочная капитуляция неизбежна. В правящих кругах Германии главную задачу видели в том, чтобы добиться согласия западных держав на сепаратную капитуляцию перед ними, любой ценой сдерживая наступление Красной Армии на Одере. В политических кругах Англии и США после форсирования Рейна усилились антисоветские настроения, возникло стремление к максимальному продвижению войск на восток и к овладению Берлином. Выполнение решений Крымской конференции по разграничению оккупационных зон в Германии ставилось под сомнение.

Однако Рузвельт твердо стоял за сохранение единства в антифашистской коалиции, считая это основой прочного мира после окончания войны и необходимым условием быстрейшего разгрома Японии. Он решительно пресекал попытки подорвать единство в коалиции. Весной 1945 г. в США вернулся специальный представитель в Турции Дж. Эрли, бывший в свое время другом Рузвельта. Он попытался склонить президента разрешить ему выступить с публичным заявлением о том, что «Россия представляет бóльшую угрозу, чем Германия». Рузвельт ответил незамедлительно: «Я не только не хочу, а категорически запрещаю тебе предавать гласности любую информацию о любом союзнике, которую ты мог получить на государственной службе»[293].

Вместе с тем УСС вело свою политику закулисных переговоров с гитлеровскими представителями. В феврале 1945 г. начальник службы СС в Италии генерал Вольф через итальянского посредника установил связь с главой американской разведки в Швейцарии А. Даллесом, а 8 марта лично встретился с ним в Цюрихе. Затем 15 и 19 марта на встрече с Вольфом велись переговоры о капитуляции немецко-фашистских войск с участием американского генерала Лемнитцера и английского генерала Эйри.

О «миссии Вольфа» написано немало книг и глав в книгах. Подробно, с использованием документальных материалов и на основании бесед с участниками событий о ней написано в книгах Л. А. Безыменского («Разгаданные загадки Третьего рейха»), а также Г. Л. Розанова («Конец „Третьего рейха“»). Рассмотрим этот сюжет в хронологической связи со стратегическими решениями, что мало отражено в исторической литературе.

Посол США в Москве 12 марта известил Молотова о том, что 8 марта Бюро стратегических служб на Средиземноморском театре сообщило о возможности прибытия старшего офицера войск СС Карла Вольфа в сопровождении представителя ОКВ в Лугано (Швейцария) с целью обсуждения вопроса о капитуляции германских войск в Италии. В тот же день 12 марта Молотов сообщил, что Советское правительство «не возражает против продолжения переговоров англо-американских офицеров с генералом Вольфом», но при условии участия в них представителей советского военного командования. Но 16 марта советскую сторону поставили в известность о том, что ее представители не будут допущены к переговорам с Вольфом ни в каком качестве. Сами же переговоры теперь выдавались лишь за «встречу» для установления контактов. СССР потребовал прекратить начатые переговоры и исключить впредь «возможность ведения сепаратных переговоров одной или двух союзных держав с германскими представителями без участия третьей союзной державы». Однако они продолжились 19 марта. Гитлеровцы выторговывали себе условия сепаратной капитуляции, представителей союзников интересовало полное открытие фронта англо-американским войскам.

Молотов 22 марта в письме послу США указывает, что «…в Берне в течение двух недель за спиной Советского Союза… ведутся переговоры между представителями германского военного командования, с одной стороны, и представителями английского и американского командования — с другой. Советское правительство считает это совершенно недопустимым и настаивает на своем заявлении, изложенном в письме от 16 марта сего года»[294].

Обеспокоенный этим письмом Рузвельт в послании Сталину, полученном в Москве 25 марта, сообщает, что идет лишь проверка возможности переговоров о капитуляции, а якобы «попытки наших представителей организовать встречу с германскими офицерами не увенчались успехом… Мое Правительство, как Вы, конечно, поймете, должно оказывать всяческое содействие всем офицерам действующей армии, командующим вооруженными силами союзников, которые полагают, что имеется возможность заставить капитулировать войска противника в их районе… Такая капитуляция вооруженных сил противника не нарушает нашего согласованного принципа безоговорочной капитуляции и не содержит в себе никаких политических моментов… я не могу согласиться с тем, чтобы прекратить изучение возможности капитуляции ввиду возражений, высказанных г-ном Молотовым по совершенно непонятным для меня причинам»