Разговор с Вождем - [8]

Было о чем задуматься: всем полкам 10-й смешанной авиадивизии 4-й армии предписывалось в двухдневный срок скрытно сменить дислокацию, оставив на стоянках выработавшие ресурс, неисправные или требующие серьезного ремонта «Чайки» и «Ишачки», а персоналу БАО оборудовать из подручных материалов макеты, имитирующие находящиеся на стоянках самолеты. После чего выдвигаться со всей матчастью, запасами горючего и боеприпасов к новым аэродромам. Отпуска и увольнительные отменялись, семьи комсостава настоятельно рекомендовалось немедленно отправить в тыл. Но самое главное – истребителям приказывалось в случае обнаружения над нашей территорией немецких самолетов любых типов сбивать их без переговоров и предупреждения.

– Это что же… война?! – ошарашенно выдохнул кто-то из стоящих в строю пилотов.

– Полк, слушай мою команду! – вышел вперед командир полка майор Акулин. – Равняйсь! Я не понял, что это за стадо беременных бегемотов? РАВНЯЙСЬ!!! Смирно! Немедленно приступить к работам согласно полученному приказу! Командирам эскадрилий ко мне! Все прочие, с глаз долой! Разойдись!

Летчики и техники расходились, тихонько переговариваясь.

– Значит, все-таки война! – утвердительно сказал комэску командир первого звена лейтенант Баранов. – Как думаешь, Саш?

Комэск, капитан Александр Захаров, остановился и сделал вид, что прикуривает, пропуская вперед личный состав.

– Похоже на то, Ваня! – предварительно оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться – никого из подчиненных рядом нет, согласно кивнул Захаров. Ваньке довериться можно: летчики приятельствовали много лет.

– Ладно, иди уже, а то комполка сейчас закипит! – Баранов кивнул на притоптывающего ногой в нетерпении командира. – Потом договорим!

Комэски встали вокруг майора Акулина. Все были серьезными, не прозвучало ни одной привычной шуточки.

– Значит, так… – Майор закурил, нервно сломав пару спичек. – Готовых новых площадок, способных вместить всё наше хозяйство, нам, сами понимаете, никто не предложил. Надо самим найти подходящие места. Вы, орлята, чаще других в небо поднимались, должны были окрестности изучить. Есть что-нибудь подходящее на примете?

Комэски переглянулись и промолчали, продолжая курить. Не их это был уровень – думать о подходящих для перебазирования полка площадках. Хотя большинство, конечно, во время тренировочных и патрульных вылетов машинально отмечали места, способные если и не вместить весь полк, то хотя бы выручить, случись садиться на вынужденную.

– Ну, чего молчим? – прищурился комполка. – Никогда не поверю, что вы чего-нибудь не присмотрели уже!

– Подумать надо! – неопределенно пожал плечами Захаров. – С ребятами посовещаться. Карту взять да прикинуть хер к носу. Так, с ходу, ничего и не скажешь. Вы бы, товарищ майор, дали нам время…

– Жду у себя через час с предложениями координат новых площадок! – решительно рубанул Акулин.

К палатке, где размещался летный состав первой эскадрильи, капитан пришел в глубокой задумчивости. Заглянув за полог, жестом поманил наружу лейтенанта Баранова.

– Ваня, дело действительно серьезное. Нам поручили предложить новые площадки, способные принять весь полк, – вполголоса сказал приятелю Захаров. – Тащи карту, думать будем, где необходимое искать! На прикидки всего час дали, а потом майор фитиль вставлять будет. Начнет с меня! Ты мне пару недель назад что-то такое предлагал, помнишь? Мол, есть местечко, где спокойно можно приземлиться, случись чего с самолетом.

– Помню, конечно! – задумчиво ответил лейтенант. – Есть такое место. Только нужно туда на разведку слетать, руками, так сказать, пощупать. А то, сам знаешь, сверху одно кажется, а снизишься – совсем другое видишь.

Через час командиры эскадрилий докладывали комполка свои соображения. Их оказалось не очень много, при этом часть предложений совпала по координатам. Как ни странно, комполка особого фитиля никому вставлять не стал, даже голос почти не повышал. На предложение комэска-1 о разведывательном вылете для проверки подходящих площадок только кивнул.

– Этим не грех заняться и другим комэскам! – добавил Акулин через пару секунд раздумий. – И лететь надо на боевых машинах с полным боекомплектом.

– Может, все-таки на учебных сгоняем? – осторожно спросил комэск-2. – А если авария, да и не одна, как потом отписываться будем?

– Нет, пойдете на боевых! – отрезал майор, но, увидев удивленные лица комэсков и комиссара полка, снизошел до объяснения: – Объявлено состояние повышенной боеготовности, при проведении разведывательного вылета возможна встреча с самолетами-нарушителями. К тому же на задание пойдут комэски и командиры звеньев – опытные пилоты, должны справиться. Если истребитель сядет и сможет взлететь, значит, найденная площадка готова стать аэродромом. И опять-таки у нас цейтнот: в приказе сказано про СРОЧНОЕ перебазирование – кататься на тихоходных самолетах нет времени!

Захаров кивнул, соглашаясь с комполка по всем пунктам: все рассуждение про аварийность настоящий бич военной авиации предвоенного периода, когда за каждый случай приходилось отвечать по всей строгости, – из мирного времени. А на носу ВОЙНА! Не зря же комиссар краснел и ежился, читая приказ. Командир полка принял решение рисковать, потому что сейчас важнее спасти весь полк, а не отдельные истребители.