Разговор с душой - [199]

Когда на свадьбе люди садятся вокруг жениха и невесты и по какой-то неизвестной причине вокруг них не окажется гостей, то я должен проявить усилие, переломить свою мнимую скромность и сесть рядом, если я могу это сделать, чтобы место не оказалось чем-то противоположным почетному. Чтобы жених и невеста, ради которых я пришел, не были опечалены фактом отсутствия людей и возможностью увидеть в этом свою вину. Эго всегда хочется казаться, а не быть, тогда как настоящая скромность это принятие необходимого действия, исходящего из ситуации. Нет никаких шаблонов или правильных рамок поведения, есть настоящее, и обязанность следовать ему согласно моей преданности.

Когда я недавно стригся в парикмахерской, мастер зажала накидкой шею так, что я почувствовал дискомфорт. Она, видимо, поняла это и сказала, что сейчас у нее под рукой только пеньюары для тонкой шеи, если мне некомфортно, то она сходит за другим. В такой момент кажется скромным промолчать, но это не скромность. Если мне что-то мешает, причиняет неудобство, тем более что человек, делающий стрижку, сам спрашивает, удобно ли мне, то разумно сказать об этом. Можно, конечно, промолчать, когда поливают голову горячей водой, моя волосы, недовольно уйти, когда челку срезали не так, как хотел, но это не скромность. Это не имеет ничего общего со смиренностью. Это боязнь, может, даже трусость сказать правду. Я готов принять такой «ущерб» от настоящего, а не тот настоящий, который придет. Когда жизнь по-настоящему прижмет мне шею, может быть, я буду вопить, как ненормальный, тогда как в простых жизненных ситуациях я молчал, как сама скромность. Все эти неурядицы исправлялись за считанные секунды и не имели под собой места для раздумий. Это не виделось проблемой ни для меня, ни для мастера, которая, мне кажется, осталась удовлетворена тем, что ее клиент доволен ее работой, услугой. Иногда внутреннее недовольство, гнев за причиненный ущерб, плохую прическу может быть многократно больше, чем несказанное пожелание, выполнение которого потребовало 10 секунд времени.

Причиной принятия ущерба, ущемления часто является моя готовность его принять. Хотя это и кажется странным, но в основе такого поведения может лежать мое видение себя, как человека центрального, значимого, избранного. Я могу видеть себя достойным, способным выбирать, какой ущерб мне принимать, а какой отвергнуть. Готовностью принять ущерб в вещах простых, бытовых, повседневных зачастую является мое желание быть скромным, но в той области, где мне это удобно.

– Я не хочу лезть в ваши дела, детки.

– Может, тебе просто более интересен футбол и политика?

Человек выбирает свой путь скромности, исходя из того, что ему удобно. Ему удобно изобразить скромность в месте, где он хочет что-либо не делать. Назвать себя скромным, смиренным, тогда как на самом деле прикрывает свои слабые места, не желая сделать необходимый поступок.

Человек может выбирать духовный путь, свою линию жизни путем выбора удобного, приятного для себя пути. Он может быть не готов отдать одно и с радостью готов отдать другое и умело пользуется этим, прикрываясь скромностью, смиренностью.

– Дорогая, не строй мне так глазки, я человек высокого духовного полета. Мне неприятно заниматься столь низкими вещами.

– Может быть, тебе так же неприятно заниматься просмотром телевизора, походом в бар, баню и на хоккей?

– Нет, эти вещи не влияют на мой высокий духовный полет.

Человек сам выбирает вещи из видимых, из того, что может понять, и видит в них свой путь, пытаясь силой протолкнуть себя в чужие ворота. Безусловно, есть общее направление действий, общего пути добра, но у каждого человека есть свои нюансы, свои вещи, которые даны только ему. Иногда ему говорят: «Тебе нельзя есть эту еду, тебе нужно ограничить определенные физические нагрузки, нужно вести определенный образ жизни». Этот путь продиктован настоящим, а человек ищет свой путь. Он, может, готов отказаться от чего-то другого – кто-то от еды, кто-то от женщин, общения или чего-то еще, но только не от того, от чего его отталкивает настоящее. Женщина уже родила ребенка, настоящее уже наложило на нее обязанность, но она может хотеть отказаться от мужа, от своей стройности, от многих вещей, кроме тех, которые составляют видимую необходимость, то, что вменили ей в обязанность.

Обязанность настоящего, выпадающая человеку, всегда оборачивается тяжестью, нежеланием принять. Помню, как врач сказал мне:

– Вам не стоит есть орехи.

В этот момент кажется несправедливостью отказаться от чего-либо в своей жизни:

– Совсем? Не есть мои любимые орехи?!

При этом я в своей жизни много раз отказывался от более значительных вещей, чем орехи, но обретая радикальный диагноз, неуклончивое наставление настоящего, ты теряешь почву под ногами. Ты не всегда готов принять то, что говорят. Жизнь так устроена, что человек легко отказывается от еды тогда, когда знает, что снова наверстает упущенное. Он может отказываться от женщин тогда, когда в этом нет никакой необходимости, но как только такая необходимость появляется, то сразу чувствует душевную тяжесть.