Разгон - [41]
Другой на месте Карналя мог бы испугаться нежеланных сопоставлений его скромной студенческой работы с именем Винера и словом "кибернетика", которое в то время в научных кругах приобрело довольно печальную известность и употреблялось только с такими определениями, как "реакционная наука", "форма современного механицизма", "направленная против материалистической диалектики", "прекрасно сосуществует с идеализмом в философии, психологии, социологии", "является не только идеологическим оружием империалистической реакции, но и...". Но Карналь не испугался. Он все-таки имел основания больше верить ленинградскому профессору, чем некоторым недоучкам-газетчикам. Кроме того, из Москвы, от министра высшего образования ему пришла Почетная грамота за научную работу. Если бы в его работе было что-то реакционное, "направленное против", то разве министр подписал бы ему собственноручно грамоту? В спорах между студентами Карналь раз и другой высказал мысль, что прежде, чем критиковать книгу Винера, ее следовало бы прочесть. Для Кучмиенко этого оказалось вполне достаточным, чтобы выступить с обвинениями. Теперь о Карнале говорили только в третьем лице: "Он хотел прочитать Винера...", "Он хотел познакомиться с кибернетической теорией". Осуждалось одно только желание, обычная пытливость познания объявлялась, таким образом, вещью недозволенной. Кучмиенко проливал слезы над своим безрассудным товарищем, призывал его покаяться, пока не поздно, признать свои ошибки, вырваться из объятии лженауки.
Но как можно вырваться из объятий, еще и не попав в них? Когда ты готовишься стать ученым, то должен руководствоваться в жизни идеей истинности, всякий раз проверяя ее и осуществляя, доискиваясь. Это требует иногда почти нечеловеческих усилий, целой жизни, отречения от множества приятных вещей, тяжелых испытаний, выдержать которые не всем удается. Кучмиенко не выдержал испытаний, а может, он и не готовился к ним, своевременно постигнув, что в житейском мире можно плавать без особых усилий, исповедуя взгляды своего непосредственного начальника. Тогда и ты без особых усилий становишься сильным только благодаря верности и послушанию. Нет нужды ставить вопросы, нет выстраданных убеждений - одно лицемерие.
- Чего тебе от меня нужно? - пробовал дознаться у Кучмиенко Карналь. Я к тебе не цепляюсь за то, что ты плохо учишься, собственно, совсем не учишься, играешь в какую-то лотерею, ползешь от тройки к тройке...
- Мы не можем позволить тебе быть таким оторванным от жизни, - чванливо заявлял Кучмиенко.
- Кто это "мы" и что означает быть оторванным или привязанным? И вообще, что ты считаешь жизнью?
- Жизнь - это политика, экономика, законы государственных нужд, требования государства, в котором ты живешь.
- Но экономика, политика, законы лишь служат человеческому духу, они существуют для него и ради него. Человек для государства или государство для человека? А человек - это сумма духовности. Поэтому меня прежде всего привлекает мысль, я не вижу ничего выше человеческой мысли, я люблю теорию, люблю математику, о которой еще Маркс говорил, что наука лишь тогда достигает совершенства, когда ей удается пользоваться математикой. Наконец, разве не теория ведет к перемене практики, к переменам в жизни?
- Ты увлекся теориями и забываешь о потребностях жизни. Теоретиков следует притормаживать, как воз, катящийся с горы. Иначе все будет разбито.
- Не считаешь ли ты себя таким тормозом?
- А хотя бы и так.
- Найди себе другой воз.
- Не имею права. Прикреплен к тебе самой судьбой.
- Но ведь нас свел случай. Мы могли бы не встретиться.
- Могли, но встретились. Теперь я не имею права тебя бросить.
Это звучало смешно, но и зловеще в то же время. Если бы Карналь принадлежал к людям более практичным, он, может, попытался бы перевестись в другой университет, а так надо было и дальше терпеть непрошеную опеку Кучмиенко. Ощущение такое, будто Кучмиенко прилип к тебе уже с самого дня рождения, повис на тебе стопудовым грузом - ни шевельнуться, ни вырваться, ни убежать: и земляк, и однокурсник, и сосед по комнате, и, может, вынужденный спутник до конца жизни. Он навсегда узурпировал всемогущее слово "мы", изо всех сил мешая придать твоему "я" значимость. Он выступал мрачным соблазнителем, с почти дьявольской настырностью пытался заставить тебя нивелироваться, сравняться с такими, как он, обещая за это покой и сомнительные блага мелких житейских удовольствий. Этакий измельчавший Мефистофель, против которого не хотелось бороться, тем более что и сам еще не чувствовал себя Фаустом, был лишь, так сказать, сырьем, заготовкой, приближенной моделью будущего ученого. "Взлети, моя мысль, на крыльях золотистых!" Помнить, всегда помнить завет убитого фашистами Профессора - и что там все кучмиенки на свете!
И вот приехала Айгюль, и Карналь понял, что дальше так продолжаться не может, он теперь не один на свете, ему доверилась эта чистая и неиспорченная душа, а он между тем ничего не может дать ей, кроме своей ужасающей непрактичности и неприспособленности.
Карналь решился на отчаянный поступок: написал письмо ленинградскому профессору, отнесшемуся с такой доброжелательностью к его студенческой работе. Профессор не ответил: видимо, был перегружен, а может, и забыл уже о том наивном студенческом труде и об одесском студенте, которого растревожил, изложив мимоходом в письме основы теории Винера.
Видный украинский романист Павло Загребельный, лауреат Государственной премии СССР и Государственной премии УССР имени Т. Г. Шевченко, в своем новом романе «Роксолана» повествует об удивительной судьбе украинской девушки Настасьи Лисовской, угнанной в XVI веке с Украины и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство.Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного (Завоевателя) — самого могущественного султана Османской империи.Овладев вершинами тогдашней восточной и европейской культуры, эта знаменитая женщина под именем Роксоланы вошла в историю и играла значительную роль в политической жизни своего времени.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Библиотека проекта «История Российского Государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.Продолжает Библиотеку легендарный роман Павла Загребельного «Евпраксия». Это история русской княгини, девочкой-подростком очутившейся на чужбине и отданной в жены немецкому маркграфу. Самым невероятным образом Евпраксия стала королевой Священной Римской империи Адельгейдой...Роман Павла Загребельного — увлекательное художественное исследование человеческих судеб, каждая из которых не утратила значение и сегодня.
Вы держите в руках знаменитый роман о Хуррем! Книга повествует об удивительной судьбе славянской девушки, украденной в XVI веке и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство. Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного — самого могущественного правителя Османской империи.Действие романа разворачивается на фоне событий, произошедших после казни близкого друга султана — Ибрагима-паши. Главная героиня — Хуррем Султан (Роксолана) — борется за свою любовь с очередной соперницей, иранкой Фирузе.
Исторический роман известного писателя П. А. Загребельного (1924–2009) рассказывает об удивительной судьбе украинской девушки Анастасии Лисовской, захваченной в плен турками и, впоследствии, ставшей женой султана Сулеймана Великолепного. Под именем Роксоланы она оставила заметный след в политической жизни своего времени.Книга также выходила под названием «Роксолана. В гареме Сулеймана Великолепного».Перевод: И. Карабутенко.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.