Разгадка 1937 года - [26]

Объясняя, почему члены партийного руководства предпочли Сталина Бухарину, С. Коэн писал: «В какой-то степени их выбор безусловно определялся тем, что они ощущали родство с генсеком, как с волевым „практическим политиком“, тогда как мягкий, погруженный в теорию Бухарин по сравнению с ним, мог, возможно, показаться „просто мальчиком“». С. Коэн признавал, что «Сталин имел огромное преимущество над Бухариным, который характеризовал себя как „худшего организатора в России“». Комментируя это замечание Бухарина о себе, Коэн писал: «Хотя это, вне сомнения, преувеличение, Бухарин, по всей видимости, сильно манкировал своими организационными обязанностями».

Люди, постоянно наблюдавшие высших советских руководителей, не могли не замечать, что, в отличие от своих соперников, Сталин принимал на себя огромный груз поручений, исполнение которых было зачастую сопряжено с напряженной и нередко неблагодарной работой. Именно за эти качества ценил Сталина Ленин.

Работа во имя государственных дел была главным для Сталина.

В. М. Молотов вспоминал: «У Сталина была поразительная работоспособность… Я это точно знаю. То, что ему нужно было, он досконально знал и следил… И смотрел не в одну сторону, а во все стороны. Политически важно было, скажем, авиация — так авиация… Пушки — так пушки, танки — так танки, положение в Сибири — так положение в Сибири, политика Англии — так политика Англии, одним словом, то, что руководитель не должен выпускать из своего поля зрения… Сталин спросит: „Важный вопрос?“ — „Важный“. Он тогда лезет до запятой».

Отдавая всего себя работе, Сталин требовал того же и от других. Н. К. Байбаков вспоминал: «Работа требовала много сил и нервов. Громадные физические и психологические перегрузки выработали в нас, руководителях, особый, беспощадный к себе стиль работы. Если наркомы работали в „сталинском режиме“, то есть по ночам, то их заместители фактически и дневали, и ночевали в наркоматах. Иногда я не спал по двое суток подряд. Обычно в 4–5 часов утра Поскребышев, заведующий Секретариатом ЦК ВКП(б), звонил по телефону членам Политбюро и сообщал, что Сталин ушел отдыхать. Только после этого расходились».

Увлеченность Сталина работой органично соединялась с его деловитостью и готовностью обсуждать сложные государственные вопросы с людьми разного положения. Дейчер замечал: «Его облик и поведение олицетворяли скромность. Он был более доступен для среднего служащего или партийного работника, чем другие лидеры… Будучи замкнутым, он был непревзойденным мастером в умении терпеливо слушать других. Иногда можно было видеть, как он сидит в углу, попыхивая трубкой и не шелохнувшись, слушает взволнованного рассказчика час, а то и два часа, лишь порой прерывая свое молчание парой вопросов. Это одно из его качеств, которое демонстрировало отсутствие эгоизма».

О высокой требовательности Сталина к себе свидетельствовали многие. Дейчер отмечал, что «личная жизнь Сталина была безупречной и не вызывала подозрений». Его личный секретарь, сбежавший за границу Бажанов, писал: «У этого страстного политика нет других пороков. Он не любит ни денег, ни удовольствий, ни спорт, ни женщин. Женщины, кроме его жены, не существуют».

Образ жизни Сталина отвечал представлениям о пролетарском вожде, в отличие, например, от Троцкого, любившего устраивать в Кремле шумные вечеринки, которые венчались коллективными выездами на охоту в Подмосковье. Дейчер признавал, что Сталин и Аллилуева «жили в небольшой квартире в доме, который был предназначен для прислуги в Кремле… Печать обыденности и даже аскетизма лежала на личной жизни генерального секретаря и это обстоятельство производило благоприятное впечатление на партию, члены которой руководствовались пуританскими нравами и поэтому были озабочены первыми признаками коррупции и распущенности в Кремле».

О том, что такой стиль поведения супругов сохранился и после того, как Сталин стал первым вождем партии и страны, подтверждает переписка между Надеждой Аллилуевой и Сталиным. Так, в сентябре 1929 года Аллилуева, которая в это время обучалась в Промакадемии, пишет из Кремля: «Иосиф, пришли мне, если можешь руб. 50, мне выдадут деньги только в 15/IX в Промакадемии, а сейчас я сижу без копейки. Если пришлешь, будет хорошо. Надя». Через десять дней Сталин отвечает ей из Сочи: «Забыл прислать тебе деньги. Посылаю их (120 р.) с отъезжающим сегодня товарищем, не дожидаясь очередного фельдъегеря. Целую. Твой Иосиф». Поскольку речь идет о сумме, составлявшей тогда около месячной заработной платы квалифицированного рабочего, совершенно ясно, что у супругов не было никаких денежных накоплений. Также ясно, что супруга Сталина даже не помышляла о том, чтобы приобретать что-либо в «кредит».

Из переписки ясно, что во многих случаях супруги привыкли обходиться без посторонней помощи. Так, находясь в Сочи, Сталин просил не обслуживающих его секретарей, а Аллилуеву, чтобы та подыскала ему самоучитель английского языка, учебник по металлургии и учебник по электротехнике, а та, не обращаясь ни к кому за помощью, сама искала эти книги. При этом Сталин посылал свои письма жене обычной почтой. Однажды одно письмо Сталина из Сочи пропало, и розыск его ни к чему не привел.