Раздвоение личности - [17]

— Конечно, — удивился такому вопросу Мертвец. — По крайне мере до заката.

— Это тоже неплохо, — я устало провел рукой по волосам. — Ты знал, что раньше он был обычным? Я имею в виду вампиром.

— Да, конечно, — Мертвец убрал лист в карман брюк. — Сам понимаешь, я на кладбищах гость частый, так что… Предупреждая твой вопрос, скажу что не имею ни малейшего понятия о том, как ему это удалось. Вампиры же не переваривают ничего кроме крови… Наверное, он так хотел отведать нормальной еды, что какие-то потусторонние силы услышали его мольбы.

Я посмотрел наверх. Дневное Солнце уже было в зените. Как же все-таки быстро летит время…

— Кстати, — Мертвец пересел на место водителя и кивнул мне на пассажирское сидение. — Он же теперь вроде как самый старый, да? Представляю, какой бы это был цирк. Энергетический, и что более важно дневной, вампир на должности Графа! Хотел бы я на это посмотреть, но старик никогда не согласится играть эту роль. А жаль…

Я уселся в автомобиль, и Мертвец мягко тронул его с места.

— Думаю для начала мы проверим место которое судя по всему находится аккурат под мостом через который мы и выехали за Второе Кольцо. А потом вот, наверное, придется вернуться к штаб-квартире валькирий, — Мертвец скривился. — И как ты мог влюбиться в одну из них?

Я промолчал.

— О, Кейл, — вспомнил вдруг что-то Мертвец. — А ты, правда, не помнишь первые восемь лет своей жизни?

— Спроси любого тридцатилетнего, помнит ли он, чем занимался до восьми лет, — фыркнул я.

— И он ответит нечто вроде: пил молоко, гулял, пошел в школу, играл с друзьями в Темных, — Мертвец снова закурил и я опустил стекло. — А что можешь сказать ты?

— Ничего, — спокойно ответил я. — Но это не значит, что у меня не было детства.

— А разве было? — раздался в голове насмешливый голос Ривза.

На самом деле я даже не знал, сколько мне реальных лет. Просто кто-то из воспитателей детдома при оформлении документов решил, что я выгляжу на восемь. Я жил в окружении детей, большинство из которых, видели смерть своих родителей. У нас не было игр ни в Темных, ни в вампиров. В детском доме Ханса жили только взрослые дети, без присущей их возрасту радости и беззаботности. Именно царившая там атмосфера сделала меня таким, какой я есть. Не знающим понятия друг и отталкивающим от себя тех, кто любит.

— Родителей-то своих знаешь? — бестактно спросил Мертвец.

— Нет.

— Насколько я помню, детдом Ханса был построен именно для тех, чьи родители, погибли в Гражданской Войне, — хмыкнул Мертвец. — Если неизвестно чей ты сын, то, как тебя там прописали?

— Надеюсь это риторический вопрос, — хмуро сказал я и Мертвец рассмеялся.

Воспитатели в детском доме были неразговорчивыми, но из неохотно выдаваемых ими крупиц информации я знал, что меня нашли плачущим возле растерзанных оборотнями тел. Целой мясной каши из человеческих жизней. Наверное, это было вполне весомым доказательством в пользу того, что я являюсь сыном кого-то из бедолаг, погибших в той бессмысленной войне.

Я поморщился. И за что я ненавидел Лорда Кауна? Ведь возможно, что я был всего лишь на всего нежеланным ребенком и мои настоящие родители до сих пор живы. А то, что меня нашли возле тех тел… Это все могло быть просто инсценировкой.

— Все может быть, — философски изрек Ривз.

— А ты участвовал в Гражданской Войне? — спросил я Мертвеца.

— Не могу конкретно ответить, — широко улыбнулся тот. — Видишь ли, никто точно не знает, сколько мне лет, а мне очень не хочется терять тайну. Но ты можешь спросить Логана, о чем он больше всего жалеет в жизни.

— Что? — не понял я.

— Это я тебе сказал на тот случай, если Смотритель найдет кинжал раньше, что очень вероятно кстати. Думаю, он не откажет тебе в ответе на твой в буквальном смысле последний в жизни вопрос.

— Спасибо что подбодрил.

— Какие уж тут подбадривания…

Я отвернулся к окну, невидящим взглядом рассматривая незамысловатый пейзаж. Странно все-таки. Олеандр разделен Кольцами на четыре части, но иногда мне кажется, что это четыре разных города, имеющих свои благополучные и не очень районы. Взять хотя бы тот факт что, превратившийся в дом-монстр, Ланс живет на столь мерзкой улочке, что кажется будто ты находишься не внутри Второго Кольца, а где-нибудь на окраине, вблизи Гетто. Хотя подобные места были в каждом из четырех колец Олеандра.

Но основная часть все же была другой. Роскошные высотки и вылизанные до блеска тротуары внутри Первого Кольца, бурлящие и почти никогда не пустые улицы Второго, напротив тихая и размеренная, даже в какой-то степени вялая жизнь внутри Третьего, напряженная и мрачная атмосфера у границ Четвертого.

Как бы там ни было, все мы живем в Олеандре, внутри последней границы.

— Похоже мы на месте, — известил меня Мертвец, выходя из машины.

Джиегвар плескался прямо под ногами. Мертвец остановил автомобиль на краю набережной дороги. Вода была кристально чистой, но это вовсе не заслуга горожан. Просто обитающие в реке твари пожирают все на своем пути, будь то хоть остатки пищи, хоть жестяные банки. Идеальная мусорная корзина.

В такой воде хотелось купаться, появлялось желание разбежаться и плюхнуться в лениво покачивающиеся волны. Но это желание было смертельным. Хорошо, что установленные Темными силовые поля не позволят подобных действий, иначе люди возле Джиегвара пропадали бы ежедневно. Есть, конечно, специализированные пляжи на южной стороне города, но вот вода там, как ни смешно, не в пример грязнее.