Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой - [151]
В «Воспоминаниях и размышлениях» самого Г. К. Жукова (т. I, изд. 5-е, Изд-во Агентство печати Новости. М., 1983, с. 19) версия о возможных греческих корнях его отца обойдена молчанием. Понятно, самый выдающийся национальный герой – и не исконно русский…
Далее привожу отрывки из моей статьи «Прославленный маршал Жуков – грек?» На греческом языке статья опубликована в журнале «ΝΕΟΙ ΚΑΙΡΟΙ» (Μάις, 1990, Αρ. 5, 6, σ. 24–27) под названием «Ο ένδοξος στρατάρχης Ζούκοφ – Έλληνας;;», на русском – с незначительными сокращениями в газете «ΒΑΤΟΥΜΙ» (январь-февраль, 1997). Экземпляр названного журнала и оригинал статьи на русском языке (машинопись) переданы на хранение Эре Георгиевне.
«…ее (Миркину, бравшую интервью у маршала. – Ф. К.) поразила откровенность Георгия Константиновича. [Между тем] в России, как известно, издавна придерживаются правила: «Не выступай! Не высовывайся!» По словам А. Миркиной, «Жуков был поразительно откровенен. В то время, в начале 60-х годов, не было принято говорить о Сталине, о репрессиях 1937 года, об аресте Берии. Да еще с незнакомым человеком, да еще в той сложной ситуации, в которой он находился. Подобная откровенность явилась для меня полной неожиданностью и глубоко поразила меня… Поистине, необычайная откровенность как черта внутреннего облика маршала Жукова никак не вписывается [писал я] в «загадочную славянскую душу»… Кроме того, Миркину поразило сдержанное отношение Г. К. Жукова к спиртному: «Он выпил за весь обед маленькую рюмочку». Не вписывается [добавил автор этих строк] и в русскую склонность – не перечить начальству – и тот общеизвестный факт, что Жуков возражал даже Сталину».
При встрече с Эрой Георгиевной в ее квартире в Москве я задал ей вопрос о греческих корнях ее отца. Она ответила:
– Да это же легенда, что мой дед по отцу – грек.
– Нас, греков, – парировал я, – вполне устраивает эта легенда. Мне хочется лишь ее подтвердить… Эта легенда не из тех, которыми можно пренебречь… Меня очень интересовал вопрос: от кого именно идет «легенда» о греческом происхождении отца маршала?
– От самого маршала, Георгия Константиновича.
Зафиксировав этот факт, я сказал, что напрашивается другой вопрос: чем была вызвана версия именно о греческом, а не русском, армянском или, скажем, грузинском происхождении ребенка, оставленного на пороге сиротского дома? Нет дыма без огня.
– У нас дома, – заметила моя собеседница, – мало задавались этим вопросом. По-видимому, сыграли свою роль темный цвет волос моего деда, доставшийся мне по наследству, и особенно имя Константин, которое редко встречается в краях, откуда мы родом.
В свою очередь, я обратил внимание Эры Георгиевны на имя ее отца – Георгий. Ведь имена Константин и Георгий так же часты у греков, сколь редки у русских. [Бездетная Аннушка Жукова взяла из приюта двухлетнего мальчика, которого называли почему-то «Костя-грек». Эта кличка осталась за ним и в дальнейшем.]
– Итак, легенда или молва – не всегда досужий вымысел, – добавил я в заключение нашей беседы. Поблагодарив Эру Георгиевну за полученную информацию, я попросил посмотреть некоторые ее семейные фотографии. [К сожалению, фотография деда, который умер в 1921 г., не сохранилась.]
Откровенно говоря, до встречи с Эрой Георгиевной я был склонен считать, что версия о греческом происхождении маршала Жукова содержит больше поэтической, нежели исторической правды. После же нашей встречи я проделал своего рода «обратный ход». И совсем не случайно. Прощаясь, я сказал хозяйке, что лучшее доказательство греческого происхождения ее отца – она сама.
– До чего же замечательная вещь – наследственность! Вы – русская, но не секрет, что внуки многое наследуют от дедушек и бабушек. Законы генетики неопровержимы!
Статью я закончил словами: «Пусть же имя маршала Георгия Константиновича Жукова станет символом уходящей в глубь веков дружбы эллинов и русских!» (конец цитаты).
Открыв в свое время «Мемуары» Г. К. Жукова, я обратил внимание на то, что эту книгу он посвящает одному незнакомому мне тогда человеку Владимиру Кириаковичу Триандофилову, которого называет своим учителем и выражает ему глубокую признательность. Я бросился к «Энциклопедии советских греков» (М., 1994), написанной тем же моим ментором Ф. Х. Кессиди, и там обнаружил статью об этом человеке. То, что я прочитал, было для меня большим открытием. Триандофилов был «выдающимся советским военным теоретиком». Его книга, вышедшая в 1929 году, – «Характер операций современных армий», – вызвала бурное обсуждение, и сам Г. К. Жуков писал о ней, что она «сразу приобрела широкую популярность. В книге высказывались смелые и глубокие взгляды на состояние и перспективы развития армии того времени, обрисовывались основные пути их технического оснащения и организации». Автор, в частности, предсказывал, что танки явятся «одним из могущественных наступательных средств для будущей войны».
«Капитальный труд Триандофилова сыграл важную роль в оперативной подготовке командного состава Красной Армии, особенно высшего» (там же, с. 185–186). (конец цитаты).
