Разбивая розовые очки - [10]

Шрифт
Интервал

«нет, я предпочитаю оружие
можно пройти?»
не дождавшись ответа
он проскользнул между фразами
«мне нужно пораскинуть мозгами»
– выстрел в висок их раскинет достаточно
на обоях останется память
решился я на сотрудничество
«и вы не будете меня отговаривать?»
– нет
к сожалению, мне уже любопытно
«а может быть завтра?»
никто боязливо съежился
– зачем же откладывать
у меня даже есть оружие
никто торопливо ретировался
не иначе это было сознание
чтобы вывести его на чистую воду
легче довести ситуацию до абсурда
чем убиваться
пусть даже мысленно

Любовь на высоте

– давайте займемся любовью
– а вы умеете?
– я способный
– и вас не смущает
недостаток комфорта
то что мы в самолете?
– да что вы
неудобно было на дельтаплане

Единый в космос

мы покоряем вымышленный извилиной
никому недоступный космос
уповая на связь с иными
нетронутыми цивилизациями
они же молчат
не выходят
из космоса нет выхода
он для открытий
бездверный
там невесомость
как бы ты ни был крут на земле
в космосе
вес твой не имеет значения
поэтому устав его покорять
мы возвращаемся к покорению женщин
бросивших эту привычку к мужчинам
брошенных кем-то
так и непокоренных
двери которых закрыты наглухо
нет входа
по причине разочарования в сильном
на них карабкались
их брали стоя и лежа
перебор в поцелуях
спровоцировал
синдром недостатка внимания
«я чувствую себя полезной вещицей,
ты меня не замечаешь»
что-то внутри искалечено
не подлежит ремонту
мы пытаемся восстановить саму нежность
и лезем в монетоприемник
складку любви
пещерку истомы
спальный мешок
в карман
в ларец с драгоценностями
скважину нефти
в метро
за любовью… со своим проездным билетом
«Уберите единый!» в космосе
он не действителен

Любовь-4

она сказала целую
а я не отреагировал
мне хотелось чего-то большего
творческого беспутства
на теле
на ее молодом изобилии
губы что они могут
разве что доставлять удовольствие
целую
это все что осталось
от нашей недолгой встречи
от нашей совместной жизни
сказала то что хотела
все еще очень сильно
целую
ее губы встряхнули меня
и вывели из оцепенения
я тебя тоже
тоже хотел бы…

Интервью с Дон Жуаном

– Дон Жуан
как вам все это удается?
вы же с виду самый обычный бабник
эти женщины
и одна прекрасней другой
как вы их открываете?
– как Колумб когда-то Америку
совершенно случайно
– но все же?
– чтобы женщину познать и открыть
иногда достаточно рот закрыть поцелуем

33-й

ты у меня тридцать второй
сказала женщина с чувством
после таких слов
энтузиазм угасает
сигарета лезет в зубы
минута на осмысление
утро
хочется надеть штаны и бежать
я еще никогда не был 32-м
даже в школьной команде по волейболу
сколько же этот рот
что еще по инерции тянет губы
расцеловал на свете торчков
сколько еще расцелует
а может не мне думать об этом
всяко где-то не за горами 33-й

Быт

пролиты люстры
их мягкий свет
намочил мои ноги
я одет в кухонный уголок
стол покусывает локти
кофе жжет мой внутренний мир
дым выпускают губы
я с ним балуюсь
сигарета
с ней не поговорить
скучает
потом она будет из пепельницы ворчать
что я ей сломал жизнь

Молния

– помоги мне с платьем
так
ты мне молнию сломаешь
– мне хочется его сорвать
и впиться в твою прелестную шею
– Италия… ты знаешь сколько оно стоит
у тебя не хватает что ли?
– не нравится
сама расстегивай
– так и есть не хватает страсти
есть моменты
когда договариваться не надо
действовать
женщины любят экспромты

Детали самое главное

полжизни мы спим
полжизни пытаемся уснуть
но нам не дают
нам не дают
и от этого не спится
среди цветов
ворочается тело в хлопковом поле
барахтаясь в желании неуемном
он знал ее
каждую косточку
каждую перегородку
складку этого живого существа
и всегда говорил:
детали – самое главное
вот, он уже откопал
грудь ребра своей жены
на ощупь определив
что ей около 3000 лет
как долго они вместе прожили
как трудно жить с археологом
даже ночью раскопки
как опасно быть археологом
мерещатся рядом останки
и те способны не дать
если болит голова
он погладил ее голову
для археолога это просто череп
с отверстиями
по которому легко определить
пол партийную принадлежность
фирму-изготовитель головного убора
лечащего стоматолога
фамилию пластического хирурга
цвет глаз?
нет, невозможно
он забыл какого у нее цвета глаза
детали самое главное

Пока спит совесть

пока спит совесть
мы поднимаемся тихо чтобы пожрать
ночью вкуснее
никто не видит
можно есть из кастрюлей
не заморачиваясь с тарелками
никто не осудит
звезды заглядывают в холодильник
даже они понимают
жрать ночью
это для сильных
молча шевелятся скулы
им надоела пища
но они терпеливы
ночная тьма аппетита
заслонила кухню
то что вчера остыло
мысли муссирует челюсть
отталкиваясь от противной
жрать ночью вредно
и бессовестно
но совесть уснула
здесь на двоих не хватило бы

Ревность

– до меня много было?
поддался он ревности к бывшим
– ищешь повод придраться
ты прекрасно знаешь
что были
поднимая глаза
отводила она вину ресницами
– сам не знаю
что находит порой
зачем я это спросил
какое мне дело до прошлого
– переживаешь пустое
зная что ты существуешь
разве стала бы прикасаться к другим

Пиво на розлив

взахлеб он рассказывал мне
незнакомому человеку
приросшему рядом к стулу
к кружке в теплой руке
возможно она была тем самым паролем
«этот свой»
напиток
его градус приподнятый
толкал к откровению:
– какое-то время мы были так близки
практически жили в одних трусах

Еще от автора Ринат Рифович Валиуллин
Где валяются поцелуи

Если вы никогда не были в стране, где валяются поцелуи, то можно получить визу или даже вид на жительство, просто скинув маски, как это сделали герои одной венецианской истории.


Состояние – Питер

В Питер стекались те, у кого с удачей была напряженка. Им казалось, что приехать сюда стоило только ради того, чтобы тебе фартило всю оставшуюся жизнь. Они еще не знали, что совсем скоро Питер проникнет в их дом, в их постель, он будет все время рядом; куда бы они ни уезжали от этого города, он будет сидеть у них под кожей, как у героев этой истории, где отношения на завтрак, обед и ужин не только со вкусом белых ночей, но и с привкусом серых будней.


Кофе на утреннем небе

Хорошо быть семейным: ты крутишь фарш, она лепит пельмени. Идиллия. Совсем другое дело одиноким: она крутит хвостом, ты лепишь горбатого, а пельмени ждут вас в ближайшем ночном магазине, если дело до них дойдет. Стоило только отвлечься, как кто-то обнес твой дом, похитил не только счастье, не только своего человека, но даже твои дела, оставив тебе только вид из окна. И чем чаще ты смотришь в него, тем чаще приходит одиночество и похищает все мысли.


Привязанность

«Привязанность» – я вязал этот роман несколько лет (часть книги даже выходила в свет отдельным изданием), то откладывая текст, считая его законченным, то возвращаясь к нему вновь, будто что-то забыл. Сказать. Важное. Слишком глубока тема, слишком знакома каждому из нас, слишком близка, слишком болезненна. Речь не только о привязанности одного человека к другому, к тем, кто нас любит, но еще сильнее – к тем, кто недолюбливает, к деньгам, к вещам, к гаджетам, к месту, к Родине, к привычкам, к дому, к друзьям нашим меньшим, к обществу, к болезням, к работе, к обстоятельствам, к личному, безличному и наличному.


Кулинарная книга

В этой «Кулинарной книге» вы не найдете способов приготовления любимых блюд. Только рецепты отношений между мужчиной и женщиной. Насыщенные солью любви, сладостью плоти и специями души, они придают неповторимый вкус этим блюдам. Приятно удивляет их подача и сервировка. Роман придется по душе всем, кто любит вкусно почитать.


Легкомыслие

Легко ли сыграть роль любовницы на театральной сцене, если репетировать ее придется в личной жизни? И стоит ли так драматизировать, когда на кону мечта, а спектакль на каких-то пару актов? Новый роман Рината Валиуллина – своеобразная матрешка, где одна история скрывается в другой, одна тема порождает множество, задевает за живое многих – роковых или легкомысленных, многообещающих или пустых. Смешивая настолько разные ингредиенты в одном блюде: природу любви и муки творчества, испанскую корриду и закулисную возню, грусть психоанализа и радость любопытства, – автор лукаво подает его под названием «Легкомыслие».