Разбитый - [33]

Мой голос был едва слышимым.

— Папа, это не правда. Полиция считает, что стрелками могут быть ученики. Ученики, и они…

— Бред. Ты их узнал? Стрелков?

Я колебался, этот невидимый вес давил мне на грудь.

— Я… не рассмотрел их.

Детектив Майк тоже спрашивал это у меня. И я впервые понял, как это странно, что я даже не попытался посмотреть.

Чувство вины выделялось из всей остальной тьмы внутри меня. Мне следовало посмотреть на стрелков, чтобы распознать их. Но я был слишком занят, зажмуривая глаза. Съёживался. Прятался в своём углу, пока стреляли в других детей.

Чёрт возьми. Я съёживался, потому что был трусом. Все эти видео на Ютубе, где смелые люди спасают животных или других людей в опасных ситуациях? Я был противоположностью этого.

— Ну, если ты их не видел, откуда ты знаешь, что они были учениками? — спросил отец. — Они могли быть из ФБР, или антифашисты, или спецназ. Думаешь, двое детей смогли бы осуществить такой план? Зашли и вышли до приезда копов, убив сорок человек? Не-а. Ни за что.

Поднялся комок, обжигая моё горло, мои глаза.

— Простите, — я выскользнул из-за стола.

— Брайан! — моя мама раздражённо вскрикнула.

Но я уже вышел из комнаты.

Глава 12

Лэндон

Я переживал за Брайана. Остаток недели я заезжал за ним по утрам, провожал его на все утренние уроки, и он обедал со мной, Мэдисон и Джозией на футбольном поле. Даже когда в среду пошёл дождь, мы встретились там и нашли место под трибунами. Думаю, нам всем хотелось ненадолго выбираться из здания школы. Каждый день я ехал обратно в Уолл, в 15:05, чтобы встретить его на южной парковке и подвезти домой.

Брайан больше никогда не упоминал идею ездить домой с кем-то другим, и я тоже не поднимал эту тему. Мне хотелось заезжать за ним, поддерживать его, и я не собирался задумываться над этим.

На нас много смотрели, когда мы шли вместе по коридору или заезжали на парковку. По большей части, думаю, все жалели Брайана. В день стрельбы я дал интервью на камеру, стоя на парковке, в крови и в полном шоке. Дрожащим голосом я объяснял, как только что держал внутренности парня в его теле, в окружении трупов. И этот отрывок показывали по национальным новостям. Часто. Полагаю, дело было в крови и балагане. В драме. Думаю, к этому времени все в школе поняли, что этим парнем был Брайан Маршал. Так что пока на нас смотрели, была молчаливая поддержка. То есть, люди просто расходились и наблюдали, как мы идём, будто мы герои или кто-то ещё. Было много сочувствующих улыбок.

«Привет, Брайан. Привет, Лэндон».

Это было странно.

В пятницу утром, компания чирлидеров, включая бывшую девушку Брайана, Дженнифер, стояла на улице, когда мы вышли из машины около крыла А. Они подошли к нам и похитили Брайана, взяв его под руки и уходя с ним. Но, по крайней мере, Дженнифер повернулась посмотреть на меня и благодарно улыбнулась.

Конечно. Без проблем. Веселитесь с мальчиком.

Может быть, они его развеселят. Бог знает, я это не исключал.

Казалось, Брайану не стало легче находиться в школе. Когда мы шли по коридору, он смотрел сквозь людей, всегда сканируя коридор или оглядываясь через плечо. Если раздавался громкий шум, он подскакивал. Иногда его руки дрожали, или на лице выступал пот, которого не должно было быть. Было тяжело смотреть, как он борется с этим страхом. Это вызывало у меня желание ещё больше защищать его, быть с ним рядом.

До сих пор мне удавалось справляться со своими школьными заданиями, по большей части потому, что в этом году мои уроки в Уолл были проще пареной репы, а дедлайны отошли на задний план из-за стрельбы. Слава богу, не было никаких вызовов, потому что прямо сейчас оценки были на последнем месте в моих мыслях. Мой мозг был полностью одержим контролем за оборотом оружия. Я читал всё, что мог найти, или гуглил законы об оружии, протесты, заявления других стран, мнения различных политиков в штате и федеральной власти. Мы говорили об этом каждый день за ланчем. Мэдисон и Джозия были так же заведены, и это занимало большую часть нашего совместно проведённого времени.

Брайан всегда слушал, пока мы вели свои оживлённые обсуждения. Но он редко что-то говорил.

Да, я переживал. В то время как отчасти мне нравилось, как он ищет меня взглядом, как при виде меня на его лице отражается облегчение, я знал, что это не говорит ничего хорошего о его психическом состоянии. Теперь он выглядел ещё более загнанным, чем на похоронах Джейка. Он никогда не ел больше одного кусочка своего ланча. И под его глазами были тёмные синяки, будто он не спал.

Знаете, что? Было крайне жестоко заставлять его возвращаться в это здание. Если бы Брайан был моим ребёнком, я бы позволил ему учиться на дому. Потому что заставлять кого-то сталкиваться со своими страхами могло быть хорошей терапией в каких-то ситуациях, но Брайан, казалось, просто замыкался, и ему становилось хуже. И это действительно меня злило.

В четверг днём, когда я заехал за ним, Брайан сказал не больше чем «привет», садясь в машину. Не хорошо.

— Привет. Я собирался узнать, голоден ли ты. Мы могли бы заехать в «Вендис», если хочешь. Мне до нелепости хочется Фрости.