Разбитые острова - [8]

Бринд кивнул, делая ей знак продолжать.

– Фра Меркури, наш создатель, кажется, уже самостоятельно проник в ваш мир.

– Как это? Он ваш правитель, да?

– Нет. Создатель, но не правитель. У нас ведь демократическое общество – мы подчиняемся не одному вождю, а совету старейшин, которые действуют ограниченное время, периодически сменяясь. Фра Меркури лишь обеспечил нам возможность существования и самостоятельного размножения; с тех пор как этот труд был завершен, он ограничивался ролью советчика в наших делах.

– А что он делает в нашем мире?

Впервые за все время, что он знал Артемизию, ее лицо выразило подобие тревоги:

– Я точно не знаю. Он не… известил старейшин о своих намерениях. Мы все удивились, узнав, что он исчез. И сообщений от него почти не поступало.

– Полагаю, вам придется выяснять, где именно он здесь находится, – предположил Бринд.

– Да, не исключено.

– Нам всем придется учиться соединять нашу технику с вашей, если мы хотим не только воевать вместе, но и мирно сосуществовать потом бок о бок. Поэтому, если ты опять собираешься туда, – Бринд кивнул на Врата, – передай своим старейшинам, что я хотел бы встретиться с ними. Им надо поговорить с Джамур Рикой. Дипломатические отношения должны быть установлены немедленно.

Артемизия кивнула:

– Чтобы собрать их, потребуется время, но я это сделаю.

Глава вторая

Обсидиановый зал, расположенный на верхнем этаже цитадели, давно уже стал домом для Бринда. Солдат с многолетним стажем службы, он привык к тому, что условия жизни меняются стремительно и зачастую бесповоротно, не оставляя времени на то, чтобы обзавестись привычками и прирасти к повседневности. Ночные гвардейцы были теперь его семьей и его друзьями, а что до дома… Полжизни империя посылала его то на один край света, то на другой, и он так свыкся с этим, что разучился привязываться к одному месту. В этом смысле у него было больше общего с кочевниками архипелага, чем с жителями его городов.

Во время боев за Виллирен Обсидиановый зал служил штабом защитников города. Пламя постоянно зажженных кенкетов отражалось в отшлифованных до зеркальной гладкости кроваво-красных стенах, а в центре стоял огромный дубовый стол. За каминной решеткой потрескивал огонь. Из узких сводчатых окон, расположенных вдоль одной стены, открывался вид на гавань Виллирена – точнее, на то, что осталось от нее после осады, – и на море за ней. День выдался на редкость погожий: редкие облачка плыли на горизонте по ярко-голубому небу, под которым белело барашками синее море.

Бринд провел здесь немало часов. Конечно, он был прежде всего солдат и повидал на своем веку немало боев, может быть, даже больше, чем хотелось бы, однако значительная часть его деятельности как главнокомандующего была связана с логистикой. Снабжение продовольствием, эвакуация гражданского населения, тактика обороны города, набор в армию – все эти занятия требовали постоянного контакта с гражданскими властями, конечно, когда те были расположены к конструктивному общению. Так, например, городского бейлифа Бринд не видел уже много недель; не исключено, что тот просто сделал ноги из Виллирена. Город оказался полностью во власти военных, что вполне устраивало Бринда – тем легче было аннексировать его у империи.

Собрав с большого стола карты и черновики бюджета, он сложил их в стопку на своем письменном столе, поменьше, – ими можно заняться и потом. Затем налил себе стакан приличного вина, «спасенного» отрядом городской милиции из поврежденных погребов одного бистро, и с наслаждением сделал глоток.

В дверь постучали, он крикнул: «Войдите!» В дверь просунулась голова – это был Бруг, ночной гвардеец; бритый череп в сочетании с буграми мышц придавали ему злодейский вид. Бринд разглядел татуировки, украшавшие его напряженно вытянутую шею.

– Командир, Джамур Рика говорит, что она готова принять вас сейчас.

– Вот как? – буркнул Бринд. – Лучше ты приведи ее сюда.

– Ага. Ей, похоже, и самой уже не терпится. Она прямо требовала, чтобы я привел ее к вам. Совсем не та девушка, какую я помню.

– Она теперь леди Рика, Бруг. А не девушка.

– Да и на леди не очень-то похожа. Это что, из Южного Тинеаг’ла? – Бруг показал на бутылки, стоявшие на столе.

Бринд кивнул.

– Напрасная трата хорошего вина, по-моему, – заявил Бруг, повернулся и вышел.

Бринд зажег благовония и ждал молча, удовлетворенно любуясь языками пламени в камине. Потом прикрыл глаза; неподалеку, возможно в коридоре позади его спальни, ходили какие-то люди. Где-то вдалеке трещала культистская магия. Хорошо бы, они работали над механизмами бренна, очень полезными подрывными устройствами. Еще дальше, может быть даже не в крепости, пекли дрожжевой хлеб: его аромат щекотал ноздри Бринда.

Шаги у дверей. Открыв глаза, он увидел Джамур Рику, которая стремительно приближалась к нему, Бруг спешил за ней. Бринд встал и слегка наклонил голову в знак приветствия.

– Джамур Рика, добро пожаловать в Обсидиановый зал.

– Так вот где командующий Латрея проводит свои дни?

И она с пренебрежением огляделась. Никогда раньше он не видел ее такой воинственной. Будь ее опрятная форма черной, а не серой, она вполне могла бы сойти за ночного гвардейца. Золотой церемониальный кинжал в изукрашенных камнями ножнах висел у нее на левом бедре, а черные волосы были пострижены коротко – даже короче, чем у Эйр. Каждая черточка ее лица, каждая складка под глазами, каждое движение и жест, такие мягкие, округлые и плавные считаные месяцы тому назад, когда он впервые увидал ее на Южном Фьорде, стали суше и резче. Перемена была внезапной и разительной.